Чудовища из Норвуда

– На пирах в свое время принято было подавать лебедей, – сказал Грегори. – Именно в перьях. Что морщишься? От лебедей там были только шкура, перья да кости, а начиняли их, по-моему, гусятиной или утятиной, причем не от дичи, а от хорошо откормленных домашних птиц. Дичь ведь тоже не вся хороша. Хотя, конечно, лебеди вполне съедобны…

– Странно все это, – невпопад сказала я, поглядев на розу. – Казалось бы, вы были правы, спугнув браконьера, пострадали сами, а лепесток все равно упал! Не понимаю я этого заклятия… Сдается мне, даже если бы вы сделались отшельником и вели наиправеднейший образ жизни, роза бы все равно облетала!

– Я тоже так полагаю, – кивнул Грегори. – Смертному не дано понять фей. Смириться я не могу, но… приму как должное. Все равно уже ничего не исправить!

Я кивнула, пожала его руку и спросила:

– А лебедушку он убил?

– Подранил.

– И…

– И я принес ее сюда. Она на пруду, – улыбнулся Грегори. – Повезло, у нее только крыло подбито. Заживет – будет летать, как прежде. И кавалер за нею следом явился… Ну а ты, помню, хотела на них полюбоваться!

– Но не такой же ценой… – пробормотала я.

– Не говори ерунды, – отозвался он. – Сама ведь сказала: что бы я ни делал, заклятие все равно сработает по-своему, и поди угадай, в какой миг оно ударит особенно больно!

Я помолчала, потом спросила:

– Где вы раздобыли ландыши? Они ведь уже отцвели!

– Еще не везде, – улыбнулся Грегори. – В оврагах еще и снег кое-где лежит, вот там и можно их найти. Там они будут до самого лета, когда уж и сирень отцветет. Я покажу. Уже скоро можно будет выходить за ограду без опаски, вот тогда…

– Я подожду, – серьезно сказала я. – Сударь, а лебедей не нужно подкормить?

– Нет, не стоит. Пруд достаточно большой для одной пары, им должно хватить пищи. Ну, если станет заметно, что голодают, тогда видно будет.

– Пойдемте домой, – попросила я. – Зябко еще, вы вымокли сверху донизу, аж капает, да и шрамом вашим нужно заняться, не нравится мне, как он выглядит!

– Заживет, – отмахнулся Грегори, – но пойдем в самом деле. Ты озябла, я вижу… но на руки брать не стану, сама же говоришь, я мокрый с ног до головы! Роса, будь она неладна…

– Ничего, так дойду, – улыбнулась я и взялась за его локоть. – Сейчас слуг разбужу, вы ведь еще и голодный наверняка, а мы тут разленились, обед из трех блюд не стряпаем. Перекусили – и ладно!

– А то я по запаху не узнаю, что вы тут готовите, – усмехнулся он. – Я ведь далеко не ухожу. Слишком много людей вокруг, заметят еще… И то, в собственном лесу ведь нарвался! Ну да ничего, летом я домоседствую – слишком жарко…

– Я так и подумала, что вам в этакой шубе по летнему времени не очень-то здорово, – сказала я. – Купаетесь, поди?

– Конечно. А что проку? Пока домой доберусь, уже обсохну! Проще из колодца облиться, и ходить никуда не надо…

– И пруд почистили, – напомнила я. Что правда, то правда, ил со дна опять-таки пошел на удобрения, а было его предостаточно!

– Тем более. – Грегори поставил меня на крыльцо. – Иди, буди слуг. Да поищи гребень, чую, вычесывать меня ты будешь долго…

Я кивнула и первым делом позвала Моди – та уже проснулась и удивилась, не застав меня в комнате, хотя знала ведь, что поднимаюсь я рано! Ну да зато она уже развела огонь в кухонной печи, и я велела ей будить остальных да греть воду.

– Хозяин вернулся? – хихикнула она и убежала, во весь голос зовя товарок.

Скоро уж во дворе полыхал костер, как в прошлый раз, а на кухне готовилось что-то простое, но, судя по запаху, аппетитное. Я не ошиблась: громадную яичницу с ветчиной Грегори проглотил одним махом (и хлебом не подавился, зря мы с Роуз, что ли, возились с выпечкой?).

После плотного завтрака, слегка обсохнув, хозяин заявил, что намерен отдыхать, и не велел себя тревожить, ну а я отправилась взглянуть на лебедей.

Их в самом деле оказалось двое: небольшая самочка явно берегла крыло и держалась у самого берега, а ее супруг даже близко меня не подпустил – распустил крылья, зашипел, пригнувшись к земле, и явно был намерен защипать меня до смерти, если я сунусь к его подруге! Впрочем, я слыхала, что ударом крыла такая птица может натворить дел, а потому не стала их больше беспокоить. Пускай себе живут спокойно! В парк дикие звери не наведывались, разве только самые мелкие вроде ласок, но я надеялась, что с такими лебедь совладать сумеет.

«Яблони расцвели!» – сообразила я, возвращаясь домой. И верно, два дня уж было тепло, пора…

– Красота какая, – невольно произнесла я вслух, остановившись на яблоневой аллее. – Будто невесты!

– Ну уж прямо… – раздался смешок, и я остановилась, глядя по сторонам. Нет никого! – Не туда смотришь, гляди вверх!

Я задрала голову, всматриваясь в переплетение ветвей, в бело-розовый яблоневый цвет, и мне показалось, будто я различила несколько улыбчивых женских лиц. Были там и девушки, и взрослые дамы, а еще мелькнула улыбчивая старушка с лицом сморщенным, как высохшее яблоко.

– Вы… духи деревьев? – осторожно спросила я, коснувшись рукой ближайшего ствола.