Чудовища морских глубин

Но оставим в стороне тяжелые воспоминания ― с зеглодоном, а теперь это точно известно, не могло быть таких грубых ошибок в реконструкции, как в случае с игуанодоном Хоукинса. Было найдено множество костей зеглодона и даже несколько полных скелетов в слоях эоцена по всему миру: в Англии и Новой Зеландии, Северной Америке и Египте. Здесь ошибка невозможна: зеглодон имел гибкую, но относительно короткую шею, сравнимую, скорее, с шеей тюленя (и я здесь еще щедр).

Такое строение зеглодона позволяет, конечно, сравнивать его с описаниями множества морских змеев, но не с теми, где фигурируют особи с лебедиными шеями, или теми, которых видели поднявшимися из воды в виде огромной ручки от зонтика.

Надо ли говорить, что эти морские змеи, так часто встречаемые в океане, не могли никоим образом быть родственниками зеглодонам? Это очевидно. Но нет пока и никаких доказательств, что не существовало раньше и не может существовать сейчас в семействе зеглодоноподобных или в родственных семействах (Dorudontites или Protocetides), короче среди Archeocetes, к которым относятся они все, видов с вытянутой шеей. Во всяком случае, бросается в глаза, что во всей этой группе животных имеется тенденция к увеличению длины тела. Ремингтон Келлог подчеркивал даже, что удлинение поясничных позвонков у некоторых видов зеглодонов ― уникальный случай среди млекопитающих. На первый взгляд кажется, что эта тенденция к удлинению распространяется только на хвост, который становится поистине безразмерным. Но не надо заблуждаться: вытягивается все тело ― шейные позвонки также становятся необычно удлиненными. Сам череп вытягивается ― формируется даже продольный костяной гребень. (У современных китообразных иногда наблюдается увеличение челюстей в форме клюва, но черепная коробка всегда как бы приплюснута, чтобы иметь лучшую гидродинамическую форму.) Поэтому не надо удивляться тому, что у некоторых видов Archeocetes сама шея могла присоединиться к общей тенденции к удлинению.

Не будем забывать, что нам известно ничтожное количество существ, живших в то время на суше, еще меньше ― в морях и еще меньше ― в океанах. Это подтверждается тем, что мы до сих пор не знаем, от кого произошли китообразные, которые должны были бы первоначально обитать в реках и озерах. Осадочные слои этих древних водных бассейнов не сохранились. Мы также ничего не знаем о их последующей эволюции. Возможно, как писал известный американский палеонтолог Джордж Гейлорд Симпсон, «некоторые главные исторические события происходили только в больших океанских бассейнах и напрямую не затрагивали прибрежные воды и периферийные моря, в которых найдены все известные нам останки древних китообразных». Говоря языком геологии, современные китообразные кажутся внезапно возникшими из ниоткуда, со всеми свойственными им признаками высокой специализации.

Archeocetes сохранили некоторые первичные черты, такие, как различающиеся зубы, ноздри, расположенные на конце морды, гибкую, подвижную шею и конечности, трансформировавшиеся в ласты. Они составляют независимую линию, значительно отличающуюся от зубатых и усатых китов, которые тоже как бы появились уже достигшими совершенной специализации. Их история так же неполна и фрагментарна, как и история дельфинов и китов.

Слуховой аппарат зеглодонов очень похож на аппарат современных китов, и похоже, что они также могли нырять на большую глубину: это были животные открытого океана, и они почти не имели шансов совершенно исчезнуть. Только отступление моря с обширных пространств суши позволило нам найти их останки в осадочных породах, когда-то составлявших дно моря. Кто знает, если их эволюция и специализация продолжалась и в дальнейшем, не могли ли они стать еще более уникальными хозяевами океанских просторов?

Может, по одной и той же причине мы не можем найти ни останков предков современных китообразных в доступных для нас геологических слоях, ни останков морских змеев на наших берегах. Не в обиду будь сказано профессору Симпсону, который неосторожно заявил в 1945 году: «Совершенно очевидно, что почти все виды существующих сейчас млекопитающих открыты», но он сам в то же время предоставил в наше распоряжение аргументы, не позволяющие в это поверить.

Перемена в мнении д-ра Удеманса

Все эти доводы в пользу идентификации зеглодона с морским змеем не были известны молодому Удемансу, когда он писал свою первую статью в 1881 году.

Более того, он вскоре уже находился под впечатлением других аргументов, которые, наоборот, указывали на невозможность их идентифицировать.