Чудовища рая

Проснувшись пару часов спустя, Даниэль не сразу сообразил, где находится. Он уселся на постели и принялся нашаривать выключатель ночника. Сердце у него готово было выпрыгнуть из груди, и почему-то терзала острая, едва ли не животная тревога. Может, ему что-то приснилось? Точно, небоскребы в ночи, носящиеся автомобили и женщины с прическами в стиле восьмидесятых. Флешбэки после боевика по телевизору. Безобидный и даже приятный сон. Определенно, тревога не могла происходить от него.

Он сделал палу резких вздохов. Дым. Не сигаретный. Пожар!

Даниэль слетел с постели и распахнул дверь в коридор. Здесь дымом пахло сильнее, однако непосредственной опасности было не видать. Пол коридора подсвечивался зелеными эвакуационными указателями. В пустующем вестибюле отделения было темно, дверь в сестринскую все так же заперта. Никаких признаков ночной смены.

Наверное, Марко закурил у себя в палате и не затушил окурок. А может, просто заснул, пока курил.

Какая же дверь ведет в палату толстяка? Да неважно, нужно будить всех пациентов на отделении. И почему не сработала пожарная сигнализация? Даниэль принялся одну за другой распахивать двери. Некоторые оказались заперты, однако все комнаты для пациентов были открыты. Он насчитал восемь одноместных палат вроде своей собственной. Все пустовали, постели были аккуратно заправлены. Когда же Даниэль включил свет в девятой палате, глазам его предстал храпящий на спине Марко, завалившийся спать прямо в одежде. Его матрац, словно миниатюрный вулкан, курился черным дымом.

Даниэль бросился к кровати. Вокруг столбика пепла, некогда бывшего сигаретой, тлела дыра размером с ладонь. Он схватил сложенное одеяло и принялся лупить им по очагу тления, чтобы затушить.

Толстяк перевернулся на бок и захрапел еще громче, однако, удивительное дело, так и не проснулся. Похоже, снотворное он употреблял весьма действенное.

— Просыпайся, идиот! — завопил Даниэль, не прекращая лупить по матрацу.

Марко выругался сквозь сон. И в этот момент из другой части кровати вырвалось пламя. Похоже, своими стараниями Даниэль не только не погасил тление, но, наоборот, раздул его еще больше.

— Вставай! — взревел он. — Кровать горит!

Толстяк со стоном повернулся к краю, чтобы слезть с койки, однако по причине сонливости и природной неуклюжести соскользнул на пол вместе с матрацем.

Тут уж пламя и вовсе взметнулось столбом, и Даниэль отпрянул. Дым повалил, прямо как от заводской трубы.

На разворачивающуюся трагедию своим полусферическим глазом взирала настенная камера видеонаблюдения. Даниэль встал перед ней и принялся размахивать руками. Судя по всему, за ними никто и не думал следить.

С воплями о помощи он выскочил в коридор. Несмотря на все его крики, отделение по-прежнему пустовало. Стеклянные двери были заперты, и за ними во тьме, словно красный глаз, горела кнопка вызова лифта.

Неужто их с Марко попросту оставили одних в запертом отделении?

Даниэль бросился по коридору, выискивая огнетушитель или кнопку пожарной тревоги. По крайней мере, должен быть эвакуационный выход! В углу вестибюля на глаза ему попался зеленый значок с изображением бегущей фигурки. С некоторыми усилиями ему удалось отворить тяжелую металлическую дверь, за которой оказалась узкая лестница с флуоресцентным освещением и прохладным чистым воздухом. Даниэль сделал несколько глубоких вдохов, подавив порыв дать деру одному, и затем отпустил дверь и помчался обратно в палату Марко.

За две-три минуты его отсутствия ситуация из угрожающей переросла в катастрофическую. Дым валил из палаты так, словно его выгоняли оттуда насильно, а само помещение он и вовсе заполнял подобно какой-то черной туче, оставляя лишь около полуметра чистого пространства над полом.

— Марко, ты все еще здесь? — крикнул Даниэль.

В ответ раздался судорожный кашель.

Даниэль стянул с себя футболку, бросился в туалет и намочил ее под краном. Обмотал вокруг головы, чтобы закрыть лицо, и пополз на четвереньках под клубами дыма. Толстяк завывал на языке, распознать который Даниэль не мог.

— Сюда! Нужно ползти! Под дымом! — прокричал он. — Марко, ты слышишь? Ползи сюда! Я нашел выход!

Он понятия не имел, где находился толстяк. Из-за дыма и футболки ничего было не разобрать, приходилось ориентироваться на вопли и кашель несчастного. Даниэль уже вовсю обливался потом. Судя по жару, он оказался вблизи источника огня.

Внезапно на его руке сомкнулись пальцы, больно впившись ногтями в кожу, а лицо обдало тяжелым прерывистым дыханием. Даниэль подавил импульс вырваться и решил хоть немного успокоить Марко, однако в рот ему забилась мокрая футболка, и он начал задыхаться. По-прежнему на четвереньках, он развернулся и попытался направить толстяка к выходу. Черт, да что ж он так медленно-то? Марко, однако, даже и не думал ползти, а просто лежал себе на полу, вцепившись в руку Даниэля и уже хрипя от удушья. Сердечный приступ у него, что ли?