Чудовища в янтаре. Дыхание мороза

Года три назад, прочно обосновавшись в Латеране, ощущая некое смутное томление души, он быстро понял, чего ему не хватает здесь, именно что пельменей. Ни таларская, ни сильванская кухни при всей их искусности и разнообразии пельменей не знали — как не знали и самого понятия «фарш». Ну вот как-то так исторически сложилось, что не было здесь мясорубок, а значит, и фарша не было. И в Империи тоже. В пироги запекали либо мелких птичек целиком (как когда-то на Земле), либо разделанную крупную птицу, а прочие мяса крошили на мелкие кусочки, как это происходит с узбекской самсой. Вкусно, конечно, но все же это не то…

Поначалу Сварог собирался обучить не столь уж и хитрому искусству приготовления пельменей одного из дворцовых поваров. По его заказу и примитивному чертежу быстро ухватившие суть инженеры с одного из оружейных заводов в два счета изготовили вполне приличную копию земной мясорубки (что было оформлено как личный и тайный королевский заказ, на заводе не знали, для чего эта штука королю понадобилась, но военную тайну хранить умели).

Однако все обернулось иначе. Жамый Фалероль, входивший в дюжину лучших латеранских кулинаров, держал тогда трактир под названием «Павлин на вертеле» довольно далеко от центра, лет триста принадлежавший трудовой династии его предков. Респектабельный был трактир, предназначавшийся исключительно для «чистой публики» — но при весьма неплохих доходах Фалероль все же не в состоянии был расширить дело, хотя давно питал такие мечты.

Все изменилось самым решительным образом после того, как открывший для себя этот трактир Сварог побывал здесь два раза. На третий, после разговора с хозяином, убедившись в его нешуточном кулинарном мастерстве, Сварог подумал: а почему бы и нет? Какая, собственно, разница, которого повара учить?

В тот раз он занял отдельный кабинет, позвал хозяина, открылся касательно своей подлинной личности и поставил задачу. В первый момент «мастер кухонного очага» несказанно изумился (пирожок с мясом — варить?!), но будучи знатоком своего ремесла, быстро оценил идею по достоинству.

Вскоре ему на кухню люди Сварога привезли мясорубку. В последующие недели жамый Фалероль, ухватив главную мысль, творчески ее развивал со всем размахом. Пельмени в кастрюлях и в горшочках, с разнообразнейшими начинками из всех идущих в пищу мяс, в том числе птиц и рыб, с грибами, пельмени жареные, пельмени с ягодами и фруктами в сладкой подливе, неисчислимые соусы, не только простая сметана, пельмени с творогом, тертым сыром, всякими желе, даже со съедобными листьями короталя, на Земле неизвестного. Все прочие яства были преданы забвению, отныне Фалероль специализировался исключительно на «пальманях» (как он ни ломал язык, пытаясь выговорить русское «пельмень», происходившее якобы, по уверению Сварога, из древности, но ныне забытое, получалось «пальмань», с чем Сварог быстро согласился — какая разница, как называть, если вкусно?). Сварог выдал Фалеролю Королевскую Привилегию — здешний аналог патента, в данном случае и на «пальмань», и на мясорубку.

И дело пошло. Чистая публика валила валом ради нового яства, которое можно отведать только здесь. Пришлось поставить новые столики — и было их столько, что спинки кресел стульев касались друг друга, но посетители, даже самые благородные, стоически переносили тесноту. В ясную погоду столики ставили и на улице, на принадлежащем трактиру кусочке мостовой. Как в таких случаях и бывает, Фалероль доставлял готовые, с пылу с жару, кушанья и в богатые дома. Вскоре на дворцовой кухне стал работать его ученик — а Сварог поместил «пальмань» в список «королевских яств», которые имеют право готовить только дворцовые повара — ну, и обладатели Королевской Привилегии (порой она выдается и поварам знати как знак особой королевской милости к хозяину). Уже через год Фалероль приподнялся настолько, что смог купить у наследников разорившегося графа этот немаленький двухэтажный особняк едва ли не в центре города, в полулиге от королевского дворца — и переделал его в ресторан — как и трактир в свое время, всегда битком набитый. Однако для Сварога было отведено персональное местечко (он порой приезжал с Яной), причем деньги с него Фалероль отказался брать категорически, заявив, что он и так облагодетельствован королем на всю оставшуюся жизнь.

Та же история, что с женскими модами, занесенными с Той Стороны Каниллой, только случившаяся раньше. Очень быстро через бывавших на земле ларов-гурманов пельмени во всем их разнообразии попали в Империю (и на земле, и за облаками, Сварог скромно умалчивал о своем авторстве). С подачи Сварога Фалероль быстро втолковал посетителям: сладкие пальмани, конечно, можно запивать винами, но мясные и рыбные — исключительно водкой, не келимасом и не ликерами (тут уж со стороны Сварога было чистейшее озорство, привившееся, впрочем).