Чудовище

Полагаю, меня точно описывают оба этих слова. Я провожу свои дни как дочь лидера Элиты, а по ночам дружу с хулиганом нашего города, воруя книги у людей, которые никогда их не оценят. Наша ветхая квартира и моя независимость — это попытка дистанцироваться от Элиты и их разобщающих обычаев, но это не мешает моему отцу следить за мной и вводить бессмысленные комендантские часы в качестве меры защиты. Хотя он, может, и не знает о моей незаконной ночной деятельности, ему все же удается держать меня на коротком поводке. Вот почему Годрик сам организует сложные ограбления, как, например, сегодня.

У моего отца есть веская причина для беспокойства. Разделение на Элиту и остальных воздвигло в обществе невидимую стену, и это пробудило забытое зло. В частности, Мародеров — группу мятежных бандитов, которые обворовывали любого и брали все, до чего смогли добраться. Неотесанные уголовники.

Они были в ответе за убийство моей матери, и я давно поклялась самой себе, что однажды отомщу за ее смерть.

Я просматриваю страницы книги, когда в голове у меня всплывают слова Годрика: «Тот дом просто забит книгами, Мейбелл. Я имею в виду целые горы книг». Признаться, я жадная, когда дело касается книг. Годрик делает это ради острых ощущений, а вот я краду книги ради бегства от реальности. Они мне нужны. В этих вымышленных мирах я не дочь недосягаемого лидера. Я могу быть, кем захочу.

Проверяя часы на камине, я отмечаю, что уже почти два часа ночи. Я раздумываю над тем, чтобы уйти. Я наркоманка, а книги — мой наркотик. «Горы книг», — сказал он. Наверное, не стоит этого делать. Годрик убил бы меня, если бы знал, о чем я думаю. То, что Годрик не знает, не убьет его, верно? Спрыгнув с кровати, я надеваю свой обычный наряд — обтягивающие черные штаны, ботинки на шнуровке, черную толстовку с капюшоном и черную шапочку, в которую заправляю свои длинные каштановые, заплетенные в косу волосы. Я хватаю отмычку и мешок для книг, которые собираюсь украсть. Как можно тише запираю за собой дверь и прячу ключ в одном из светильников в коридоре. Это наше правило — больше для Годрика, чем для меня. Именно его допрашивают охранники, а меня отпускают из-за того, кем является мой отец. Но книги в нашем городе незаконны, по крайней мере, для тех, кто не входит в Элиту. Когда в восемнадцать лет я боролась за свою независимость, я также отказалась и от статуса Элиты. Последнее, чего я хочу — это чтобы мой отец или один из его лакеев узнали о гигантском тайнике с книгами, которые мы спрятали. Возможно, они не были бы такими прощающими, если бы знали, что мы с Годриком по ночам влезаем в дома Элиты и крадем их литературу.

Я спускаюсь по лестнице и как обычно слежу за тем, чтобы меня не заметили охранники внизу у лифта. Двадцать два этажа. У меня подкашиваются колени, когда я достигают нижнего этажа. Я ищу охранников — безмозглых солдат, нанятых моим отцом, которые проводят свои смены, разглядывая обнаженных женщин в журналах вместо того, чтобы выполнять свою работу. Это, безусловно, делает мою жизнь проще. Сейчас они сидят в своих шикарных креслах и смеются, не обращая внимания на лестницу. Как бы меня ни бесило то, что за мной следят, я знаю, что отец делает это из любви. В обмен на независимость я с радостью смирюсь с парочкой простых охранников. Я крадусь вдоль стены к входной двери, и как только оказываюсь на улице, сливаюсь с тенями заброшенных улиц. Я быстро перебегаю от здания к зданию, чтобы никто меня не увидел, пока не доберусь до кварталов Элиты. Большой город или то, что когда-то им было, ночью тихий и призрачный — пустой, темный и запустелый. Но как только перехожу на другую сторону, сразу же замечаю разницу. Дороги — асфальтированные. Здания — новые. Кусты — подстриженные. Богато блестят экипажи, выстроенные вдоль изящных подъездов многоэтажных домов, каждый из которых рассчитан на одну семью. Меня тошнит от этого вида. Неудивительно, что я оставила все это в прошлом.

Я нахожу дом, в который пробрался Годрик — большой кирпичный трехэтажный особняк с белой отделкой и кустами роз, растущими вдоль стены. Я изучаю его через черные ворота. Проходя по периметру, я пытаюсь найти щель в аккуратной изгороди, окружающей дом. Дома никого нет, поэтому я натягиваю пониже капюшон и пробираюсь сквозь кусты, пока не выхожу на другую сторону. Осмотревшись по сторонам, я быстро бегу по открытой лужайке, пока не добираюсь до крыльца, где низко приседаю. Осталось преодолеть грязную дорожку вдоль стены дома, ведущую на задний двор. А дальше надо лишь отпереть замок задней двери, действуя как можно тише. В отличие от Мародеров, мы с Годриком изо всех сил стараемся ничего не разбить. Мы предпочитаем, чтобы люди, у которых мы воруем, никогда об этом не узнали. Буквально на прошлой неделе один из Мародеров кинул кирпич в окно элитного дома. Так непрофессионально.