Чудовище

Я не хотела обсуждать мой план при друзьях Касса. Я хотела, чтобы он вернулся со мной в Лондон и подговорил свою маму помочь моей. Может, нам удалось бы привлечь даже Монику. Мама уже вообще ничего не соображает, а спастись у нее силенок не хватит. Я представила, как Джона выкидывают из квартиры три его бывших и меняют замки, и улыбнулась от удовольствия.

Но об этом я расскажу Кассу, когда мы останемся одни. Так что я ответила, что больше ничего не хочу ему сказать, если ему так уж приспичило звонить Джону, пускай звонит, ну а я в бар. Я снова улыбнулась его друзьям.

– Что будете пить?

Касс покачал головой.

– Тебе не продадут.

– Спорим?

Он смотрел, как я поднимаю с пола сумку. Я старалась двигаться плавно. Я знала, что в красном платье выгляжу отлично. Я переоделась в поезде; это было то самое платье, которое Джон не разрешил мне надеть на вечеринку по случаю их с мамой помолвки – дескать, оно чересчур откровенное. Платье действительно подчеркивало фигуру. Я накрасилась и уложила волосы, глядя в крохотное зеркальце. Поезд стучал колесами, а я преображалась в сногсшибательную девушку. Лондонские шмотки я убрала в сумку и закрыла молнию. Теперь я красотка из Манчестера.

– Ну так что, народ, что пить будете? – я помахала кредиткой Джона.

Девчонки рассмеялись. Парень щелкнул пальцами. И Касс сдался: понял, что обычные правила сейчас не сработают.

Отобрал у меня карту.

– Я сам куплю.

Он и глазом не моргнул, когда я попросила ром с колой. Представил мне своих друзей – Джейдона, Мию, Поппи – и оставил меня с ними, а сам пошел к барной стойке. Я примостилась на краешке дивана рядом с девушками. Мне нравился полумрак, алые стены, киноафиши, китайские фонарики над нашими головами.

– Ну ты крута, – заметил Джейдон.

Я встряхнула растрепанными волосами.

– А то.

– У тебя завтра день рождения? Сколько же тебе исполнится?

– Зависит от того, каким удостоверением личности я пользуюсь. – Я улыбнулась.

Он снова прищелкнул пальцами.

– Ты и правда прелесть.

Миа, сидевшая рядом со мной, бросила в него подставкой под пивную кружку.

– Отстань от нее, Джейдон. Такая девушка не для тебя.

Поппи погладила меня по руке.

– Если он тебе надоест, врежь ему хорошенько.

Джейдон шутливо вскинул руки – сдаюсь! – и мы с девушками обменялись заговорщическими взглядами. Я была рада, что они понимают: я сумею за себя постоять, и принимают меня всерьез. И хотя Джейдон был совершенно не в моем вкусе, было приятно, что я ему нравлюсь.

Ребята расспрашивали, как я добралась до Манчестера, как нашла Касса, раз у меня не было телефона, и я ответила, что на вокзале взяла такси, поехала в общагу, пробралась мимо охраны и попросила соседа Касса нарисовать мне схему, как его найти.

Девчонки рассмеялись и сказали, что я бесстрашная. Джейдон назвал меня героиней. Потом они спросили, что же я написала в записке, которую оставила родителям («Катитесь вы с вашей свадьбой»), а Джейдон уточнил, что мне будет за кражу кошелька Джона («Да что он мне сделать-то может?») Я отвечала в тему и, когда наконец вернулся Касс, буквально светилась от удовольствия.

Касс сел напротив меня. Его колени под столом касались моих, его ботинки – моих сапог.

«Привет, привет», – сказали мои ноги его ногам. Он осторожно отодвинулся. «Я тебя понимаю», – ответили его ноги.

– В общем, я позвонил отцу, – сообщил Касс.

Сердце у меня екнуло от страха.

– И что?

– Уговорил не высылать за тобой вооруженный отряд полиции. – Он ухмыльнулся. – Так что, похоже, у тебя впереди ночь свободы.

Только одна ночь? Это мы еще посмотрим.

Я подавила страх, подняла бокал и сказала тост:

– За свободу.

Это был лучший вечер в моей жизни. Я чувствовала себя королевой среди придворных. Меня не называли глупой, некрасивой, неуклюжей, плохой, трудной. Здесь я была бесстрашной героиней. Я была на седьмом небе от счастья, словно с души свалился камень, о существовании которого я даже не подозревала.

Касс смотрел на меня, не отрываясь. То и дело качал головой и говорил что-нибудь типа: «Поверить не могу, что ты сбежала. Поверить не могу, что ты украла папин кошелек. Поверить не могу, что ты здесь».

И каждый раз я отвечала: «А ты поверь!» – и пинала его по ботинку. Привет, привет.

Наконец он подался ко мне и спросил:

– Что ты задумала?

– С чего ты взял, что я что-то задумала?

– Потому что с тобой никогда не бывает просто.

И я рассказала ему, что хочу, чтобы его мама поговорила с моей и вместе они наваляли его папаше. Касс ухмыльнулся и чмокнул меня в щеку.

– Офигеть, – сказал он.

Мама неправа. Я вовсе не выдумала, будто у нас с Кассом особые отношения. Он влюбился в меня с первого взгляда. И любит меня до сих пор. Она и сама это поймет, когда мы появимся, держась за руки, и спасем ее.

И я принялась травить байки про наше общее детство. По моим рассказам выходило так, что мы росли, как дети из книжки – жили на деревьях, строили каверзы взрослым, то и дело сбегали из дома.

– Она меня слушалась беспрекословно, – добавил Касс. – Бесстрашная.