Чудовище

- А знаете почему все так? Почему мы... россияне, превратились в такое? Потому что мы давно и крепко ненавидим друг друга. Вот раньше какая-никакая, была религия, общий, где-то, Бог. А сейчас? У одних мировой пролетариат, у других - мировой бизнес, а у третих мафиозный интернационал. Хорошо еще, что осталась у каждого семья, у некоторых - круг друзей. Нас создали для жизни в племени и лишь в в членах племени мы видим людей. Всех остальных без зазрения совести можно отправить на тот свет. Так и бывает, если не боишься ввозмездия от общества. Друзья и семья - вот племя современного человека. Если твой друг становится врагом - он уже не человек. И если член семьи становится врагом - он тоже не человек, изгой. Маленькое усилие - и его тоже, как и всех посторонних нелюдей можно убить без зазрения совести.

Я насторожился. Признаться, не хотелось даже слушать эту его галиматью. Отвлекся, потягивая коньячок и куря сигарету. Но и сквозь мое благодушие сумел пробиться смысл его последних слов.

- Вы серьезно?

Он не слушал. Он рассуждал.

- Я ещё молод. Мне нет и шестидесяти. Может я всю жизнь искал человека... Детей можно ещё родить, детей много можно родить. Дмитрий и Иван - они что, единственные? Да мне всегда стоило только свистнуть!.. Да и без этого, что мне до их желания?.. Я проверял много раз и не испытываю ничего к множеству своих так называемых потомков.

- Но он же ваш сын! - невольно взволновался я.

Курагин повернулся и внимательно всмотрелся в меня.

- О чем и толкую. С одной стороны, то, что я никогда не имел, но, возможно, могу иметь. Стоит лишь сделать усилие воли. А с другой стороны, сыновья, которые медленно выходят из моего племени... Счастье всей моей жизни и то, к чему я перестаю иметь отношение.

- Как это можно переставать иметь отношение к своим сыновьям?!

Курагин очнулся, услышав мои слова и вновь испытывающе посмотрел на меня. Потом повернулся и подошел к столу, откуда извлек папку. Раскрыл вытащил листки.

- Вот договор. Читайте. Если вас устраивают условия, то подписывайте.

Я просмотрел - договор между Курагиным... как главой фирмы "Фонд Созвездие" и Фроловым Иваном Сергеевичем, физическим лицом... на должность Начальника службы безопасности, месячный оклад двадцать тысяч долларов США... на год с последующим пролонгированием...

Что?! Я вернулся к тексту: двадцать тысяч долларов! Это вместо пяти!

Курагин смотрел на меня.

- Ну как, устраивает?

- Что я буду должен делать?

- Как что? Охранять. В договоре укказано.

Я вновь перечитал. Действительно, обеспечивать охрану поместья и членов Курагинской семьи. Персонала тоже. В случае одностороннего расторжения договора, я обязан заплатить неустойку в размере месячного оклада. Ничего страшного.

- Почему вы не подписываете?

- Почему вы мне начислили такой оклад?

- Знаете, сколько получает Николай, мой персональный телохранитель?

- Нет.

- Тридцать тысяч в месяц. А ведь это не он, а вы нашли Ирину Константиновну. Знаете, если бы вы запросили не сто, а пятьсот тысяч, я бы заплатил.

- Серьезно?

- Я никогда не шучу в таких вопросах. Подписывайте.

Я подписал. Хотя что-то вызывало сомнение. Ладно, чушь!

- Вот и хорошо, - Курагин взял один экземпляр договора и спрятал в сейф. Помедлил и вынул из папки ещё один листок.

- Посмотрите. Это протокол дорожного происшествия. ДТП, как сейчас говорят. К сожалению, есть жертвы.

Со все усиливающимся сомнением, я взял листок. И только когда прочел почти весь, смысл стал доходить...

Сухо и обстоятельно сообщалось, что сегодня в двенадцать тридцать в результате столкновения иномарки "Вольво" с самосвалом "Краз" отечественного производства, погиб гражданин Синицин Валерий Федорович. Наезд совершен по вине водителя "Краза" Фролова Ивана Сергеевича, находящегося в состоянии сильного алкогольного опьянения. И так далее и тому подобное. Свидетели... подпись. Майор Федотов тоже подписал.

Я посмотрел на Курагина, скомкал протокол в кулаке.

- Копия, - пояснил он. - Оригиналу пока, конечно, ходу не дадим. Нам нужны ценные и преданные кадры.

- Зачем? - хрипло спросил я. В горле у меня пересохло. Это заметил и Курагин.

Он подошел с бутылкой и подлил мне коньяка.

- Не дергайтесь, Иван Сергеевич. Выслушайте и поймите, как это разумно.

- Слушаю. Только недолго. Мне ещё надо собрать вещи, чтобы успеть сегодня уехать.

- Совсем глупо. Вы хотите, чтобы вся наша милиция, вместе с бывшими вашими товарищами бросились вас ловить? Если у вас хватит глупости уйти, вам гарантированы десять-пятнадцать лет строгого режима. Кроме того, из зоны вы уже не выйдете, потому что и года не проживете. Ваши кулаки вам не помогут, это вы должны уяснить.

- Но зачем? Зачем?..

- Я принимаю вас в свое племя. Вы мне подходите. И мне нужны гарантии, что вы не уйдете, когда вам заблагорассудится.

- Но вы сами делаете из меня врага.

- Глупости. Я вам плачу. Хорошо плачу. И поверьте, двадцать тысяч долларов только начало. Уже к концу года ваш оклад удвоится, утроится. Вы же умный человек.

- Для вас, наверное, люди давно превратились в шахматные фигуры, - с горечью процедил я. - Как глупо!