Чудовище

Необходимо было найти Дмитрия. Слишком много улик (пусть и косвенных) работали против него. Я вспомнил, что вчера видел Ивана среди первых прибывших на мой звонок из дома Саньки. Это сразу после того, как я нашел тело Курагина. Ивана я как-то упустил. Я порылся в протоколах допроса. Ужинал, отдыхал, разговаривал с охраной у главного входа.

Я завел матор и подрулил к дому. За стеклом возле мониторов сидела знакомая мне троица из домика над причалом. Я вошел к ним. Ребята встрепенулись. Я поздоровался.

- Мужики! Вы когда заступили?

Оказалось вчера в шесть часов вечера. Отлично. Я спросил об Иване Курагине. Отвечал мне - я вспомнил, его звали Буров Виталий, самый здоровый среди них, - старший смены. Иван выходил вчера. Да, незадолго до появления Курагина старшего. Иван побеседовал с охраной. Ни о чем, просто... о погоде, кажется. Потом пошел к своему "Ягуару", что-то там делал. Их машины рядом стояли. "Ягуар" Дмитрия даже загораживал обзор. Нет, на мониторах Ивана не было видно. Возможно, в машине сидел. Потом выбежал Курагин старший, сел в "Ягуар" Ивана и уехал.

- А Иван с ним, что-ли, укатил?

Нет, этого они не помнят. Потом, после тревоги, уже целыми толпами народ шел. Ивана видели, но потом. Тогда?.. нет, не берутся утверждать

Я посоветовал быть бдительнее. Механика только что подорвали, мало ли?

Я уже освоился с расположением комнат. Благо Семен Макариевич дал мне достаточно подробный план. Дверь Ивана Курагина нашел быстро. На мой стук никто не отозвался. Не было, значит, никого.

Обратно шел мимо двери Ирины и Дмитрия. Неприятно кольнуло: подумал, что надо зайти... муж куда-то пропал, а она ещё и от прошлых приключений, наверное, не отошла.

Я притормозил у её двери; в сомнении замешкался. Вдруг её дверь открылась и оттуда - весь внимание к хозяйке (я слышал её чистый ласковый голос, благодаривший за что-то) - выплыл спиной Николай Петухов. Закрыв дверь, повернулся и увидел меня. Непривычно было видеть на его, прямо скажем, неженственном лице, странно мягкую улыбку,.. тут же пропавшую, впрочем. Он холодно разглядывал меня. Потом я заметил мысль в его суровых чертах.

- Доброе утро! - сказал он и протянул мне руку. Я пожал его ладонь. У меня самого рука не маленькая, но тут природа постаралась. И этой самой лапищей, продолжая нейтральный обмен репликами, он начал медленно сдавливать мне ладонь.

- Что это там громыхнуло?

- Да вот, хотел Курагинский "Ленд-Ровер" взять, а он взорвался.

- "Ленд-Ровер"? А ты почему жив?

- За руль сел механик. Алексей. Умер почти сразу.

- Очень жаль.

Рука моя была словно в тисках, и это мне не нравилось. Мне это не нравилось потому, что я до безумия не люблю такие дешевые приемы завоевания авторитета. Он, наверняка предполагал, что сильнее меня. В одежде я не произвожу особо мощного впечатления. Он с такой силой сдавливал мне кисть, что у другого бы давно хрустнули кости.

- Вот, хотел к Ивану зайти, - говорю я, начиная и сам потихоньку отвечать на его усилия.

Николай улыбался, я видел, как крепкие желтые зубы бывшенго Курагинского телохранителя (не уберегшего тело, кстати) недобро скалятся. То ли он хотел поиздеваться надо мной (за что?) то ли предупредить (опять же, о чем?!) не вышло... Первым сдался. Секунду-лругую мелькала мысль сломать пальцы, но ощущение победы смягчило: я отпустил его руку.

Тряхнув рукой, Николай засмеялся:

- А хорошо у вас в "Собре" дрессируют, силенки есть.

И пошел прочь. Все же не хотел бы я с ним схватиться всерьез. Ладно рука, кисть у меня с детства железная, это от Бога, но в мощи тела он явно превосходил. Наверное.

Я к Ирине не зашел. У меня появилась другая мысль: надо решить вопрс с Санькой.

К дому его я подъехал через несколько минут. И словно не было вчерашних событий: хоть и двенадцатый час дня, но музыка как обычно рвалась из всех щелей.

Я нажал кнопку звонка и давил на нее, пока дверь не открыли. Александр был в джинсах, майке, но - уступка своему обычному нудизму, - босиком. Хорошо, однако, что одет, а то я уже начал привыкать к его натуральному виду.

- Ты один?

Он что-то ответил и по движению губ я догадался, что он переспрашивает. Как всегда орала музыка. Видимо, привычное общение его с посетителями исключало просто беседу.

Я обошел его, вошел в прибранную (!) комнату и выключил видео и телевизор.

- Ты чего? Чего надо? - не рассчитав тишины, громко заорал Санек.

Я повернулся и молча оглядел его.

- Выкладывай!

- Чего выкладывать? Ничего не помню. В отрубе был.

- Что в отрубе был помнишь?

- Ничего не помню. Раз не помню, значит в отрубе был. Мне дозу принесли, я ширнулся.

- Кто принес?

- Я Светку посылал к Петуху. Он ей передал.

- Петух - это Николай Петухов, что ли?

- Ну да, Петух, Петухов, один черт.

- А теперь, щенок, соберись с мыслями и отвечай, как на духу. Иначе я из тебя точно душу вытрясу...

- Пошел отсюда, лягаш вонючий! - прервал он меня не дав возвести конструкцию угрозы.

Я отвесил ему звонкую оплеуху. Саньку перенесло к дивану, уложило, но, кажется, не подействовало; выражение лица осталось прежним, хотя смысл речей изменился тут же.