Чудовище

Пистолет валялся тут же, и я его подобрал. Сейф был открыт, бумаг нигде не было, бумаги пропали. За портьерой уже никто не прятался. Мы прошли коридорчик и попали в кабинет Андрея Куликова, где увидели Ивана Курагина. Он лежал на полу и был без сознания, как недавно и я. Рядом с ним валялся молоток, которым, вероятно, нас и глушанули. Хорошо, черепа целы.

Я поднял его и усадил в кресло. Признаков жизни (кроме мерного дыхания и ровного биения сердца) он не подавал. Я похлопал его по щекам., стукнул сильнее. Ирина вскрикнула:

- Ой! Ему же больно!

Я успокоил её, сейчас ему не больно. Иван открыл бессмысленные глаза. В отличие от меня, кто-то стукнул его по темечку. Именно там прощупывалась влажная шишка. В общем, попались мы с ним одинаково.

Иван ещё раз открыл глаза, искра разума сверкнула в их глубине, он пробормотал:

- Где? Где документы?

Увы, бумаг нигде не было. Иван вновь отключился. Ира позвонила по телефону. Оказалось, зваонила она Николаю.

- Коля! Мы в кабинете Андрея Куликова. Напали на Ивана и... Фролова.

Она запнулась на идентичности наших имен. Николай, видимо, уже впешил на помощь. И достаточно быстро: через пару минут его громадная фигура потеснила нас.

Я предложил просто донести Ивана домой, то есть к нему в комнаты. Ира хотела вызвать врача. Как оказалось, здесь, в доме жил и свой врач. Раз так, почему и не вызвать? Вдвоем с Николаем мы подхватили Ивана и понесли. Благо, весил он немного. А в пути он почти пришел в себя. Настолько пришел, что, когда мы занесли его (Ира открыла дверь своим ключом) и увидели на столе небрежно брошенный ярко-красный парик, то одновременно поняли: Мы с Николаем - кто был убийцей Дмитрия, Иван - что маскировака его разгадана.

Все последовавшее далее было для меня неожиданным. Надо сказать, что работа оперативным работником приучила меня к типовым реакциям: в сходных ситуациях люди реагируют одинаково. От Ивана, неожиданно разоблаченного, я мог ожидать чего угодно, но не того, что произошло.

Он оглядел всех нас, криво усмехнулся, подошел к столу, взял парик и, о чем-то думая, покрутил на пальце. Взглянул на меня, Николая, Иру и вдруг приказал:

- Арестуй его!

Я не сразу сообразил, даже увидев в руке Николая пистолет.

- Извини, старик, - сказал он, залезая мне в кобуру за оружием. Извини, ничего личного, я на службе.

- Иван! Что ты делаешь? - вскричала Ира. - Зачем же его?!

- А что он делал в кабинете отца? Что ему там понадобилось? И где бумаги? Где банковские реквизиты? Обыщи его, Николай!

Тот прохлопал мои бока, вытащил из бокового кармана бумаги: мой с Курагиным договор-найма и копии справок, переданные мне Петром Алексеевичем, которые я с утра носил с собой.

Николай просмотрел договор, подал Ивану. Взглянул на копии агентурных донесений, замер, вчитываясь. Посмотрел на меня, отдал Ивану. Тот начал читать и тут же взвыл от ярости. Видимо, бумажки лишили его обычной невозмутимости.

- Так ты шпик? Ира! Казачок засланый, посмотри!

Ира посмотрела, неуверенно предположила:

- Ну и что? Мало ли? А я ему верю.

- Ты всем веришь. Может твое похищение его рук дело?

Я решил вмешаться.

- Не говори чепухи! Ее похители, когда меня ещё здесь не было. А вот то, что ты убил брата, это уже доказано. Николай свидетель.

- Доказано то, что ты дурак! - жестко заявил Иван. - Дурак, потому что надеешься, что меня может кто-нибудь тронуть.

Тут наконец-то вскрикнула Ирина, до которой только сейчас дошли мои слова.

- Ваня! Ты убил Диму? - она вложила в свой крик все, что чувствовала.

И странно, Иван Курагин (конечно, он был влюблен в нее) немедленно принялся оправдываться. Он ничуть не был обескуражен: он надеялся найти слова.

- Ира! Ты же знаешь: или он или я. Он же сам тебе говорил. Все равно этим бы кончилось.

Я лично вообще перестал что-либо понимать. И нечеловеческая логика, и чудовищное мировоззрение этого семейства меня ошеломила.

- Николай! - сказал я. - Советую задержать Ивана Курагина. Может он и отца убил? Это же преступник!

Все трое - Иван, Николай, Ира, - молча посмотрели на меня. Мои слова словно бы помогли им отвлечься от мучавшей их темы.

- Так, Николай! Бери его и веди в подвал! Колодец, конечно, знаешь? Туда его.

- Ваня! Не надо! - вскричала Ира.

Иван не обратил внимания.

- Возьми ещё кого-нибудь. Здоровый, сволочь. Ты не улыбайся, мне тут ваших спарингов не надо! Чтобы без сучка, без задоринки! Тебе ясно? Он только мешаться здесь будет.

- Ясно, - ответил Николай, все ещё с ироничной улыбочкой поглядывавший на меня.

- Тогда действуй!

Николай уже звонил кому-то. Через минуту-другую явился Буров с напарником, Михаилом Овчинниковым и автоматами "Узи". Меня повели.

Подвала в плане, переданным мне Семеном Макариевичсем, не было. Однако, дверь под основной лестницей, поднимающейся из вестибюля, оказалась не кладовкой, а предверием ада. Это я уже подключаю личную оценку. Потому что не заблуждался я нисколько в собсвенном будущем, и кое-какие наблюдения, невольно проведенные мной за эти двое суток, убедили: уголовное дело против меня заводиться не будет.