Чудовище

— Хвост мертв, Добби без сознания. Scrios Dé, Патти! — голос Воробушка доносился откуда-то издалека, перед глазами встала темная пелена и я отрубилась.

Очнулась от какого-то резкого звука, будто рядом уронили что-то металлическое. Боли не чувствовалось, ногу и левую руку охватило знакомое онемение — местный наркоз. Сad sa riach... А, точно, кладбище, Лорд и его рептилия… Рука, пострадавшая от змеи, была странно повернута и вытянута, чувствовалось, что в ней кто-то копошился. На глазах была повязка.

— Пат, ты как? — Воробушек… — Потерпи немного, сейчас, пару стежков… Не больно?

Я облизала запекшиеся губы:

— Нет. Как…

— Потом, — не терпящим возражений тоном ответил мелкий. — Все хорошо, мы на пароме. Сейчас я закончу и все расскажу. Пока попробуй подремать, ладно?

Да чтоб тебя, зараза мелкая! Обожаю, когда у птаха просыпаются целительские инстинкты! Чудненько!

Окончательно я пришла в себя уже в Дугласском порту. Воробей к тому времени как раз закончил с коррекцией памяти Райнера, и давал водителю последние инструкции. Я дождалась, пока Чарли не уйдет, и попыталась встать. Чувствовала я себя средне-паршиво, но это, в принципе, мелочи — главное, я была жива.

— Ты куда собралась? — спросил подросток, поворачиваясь ко мне.

Совсем страх потерял!

— Эй, колдомедик Поттер, сбавь обороты, а?

Мелкий сердито зыркнул на меня. Видок у него был что надо: весь серый, помятый, только глаза и сверкают. Красавчик!

Впрочем, я тоже наверняка выглядела так же живописно: у плотной рубашки оторван рукав, поверх нее — фиксирующая повязка, от добротных крепких брюк остались одни воспоминания, и теперь это то ли шорты, то ли бриджи. Ботинок в процессе лечения я так же лишилась. Хорошо, хоть шрамы с лица снял и умыл.

— Держи, — мне сунули в руку кружку с водой. Я с жадностью ее выпила.

— Рассказывай.

— Да что рассказывать? — дернул плечом Воробей, забирая пустую кружку. — Мы в Дугласе. Этот, — он мотнул лохматой башкой в сторону каталки, — лежит как ему и положено. Добби я положил за коробками и ковром прикрыл. Он пока в сознание не приходил. Но он жив, только спиной и головой сильно о камни ударился. У тебя нога была сломана и руку Нагайна сильно повредила. Я все продезинфицировал, а раны зашил. Антидот от ее яда тебе вколол. Свой тоже выпил.

— Что за Нагайна?

— Та змея, ее так Реддл зовет… звал. Голову змеи я тоже забрал, ну, на всякий. Вот.

А это правильно, мало ли, пригодится.

— Что с кладбищем?

— Ну… Как договаривались. Тебя и Добби на ковре в фургон перенес. Твою палочку нашел и забрал, свою, остролистовую, сломал и там бросил. Питера тоже не трогал. Все там жидким огнем облил и поджег. — Подросток устало вздохнул. — Потом в Ливерпуль поехали. Успели на ночной ролкер на Мэн. (п/а: Ролкер — судно для перевозки грузов на колесной базе: автомобили, грузовой транспорт, ж/д вагоны) Чарли договорился. Сюда приехали, я ему память потер и обратно отправил…

В принципе, память — это не так уж и важно, все равно часа через три, когда закончится действие подавляющего волю заклинания, с Райнером должен был случиться обширный инфаркт. Но я не стала об этом сообщать мелкому. Зачем? У него и так был непростой день.

— Ладанка?

— Вот. Крови накапал, как ты и говорила. Открыть?

Я кивнула. Воробушек тихонько пошипел, потом открыл крышечку. Прищурившись — в кузове горели два светильника, но все же было темновато — я посмотрела на бусины, все ли они активированы. Вроде бы все было в порядке, гематит «горел» весьма характерным образом, ладанка была достаточно тяжелой и теплой, а значит, защита работала.

— Рука болит?

Мелкий неопределенно мотнул головой:

— Терпимо.

Было видно, что он засыпал на ходу.

— Палочку верни.

— Зачем?

Хороший вопрос! Вот же нахал малолетний!

Палочку я себе все же отвоевала. Укладывать мелкого тоже пришлось с боем, но стоило Гарри коснуться головой свернутого в валик одеяла, как он вырубился. Кажется, кое-кто последние полчаса держался исключительно на упрямстве. Укрыв курткой шкета, я проверила гуманоида на каталке. Пока все шло без неожиданностей: Изготовленные Ясме препараты подействовали как надо, погрузив Тома Реддла в подобие комы, и приходить в сознание тот пока не собирался. Чуденько!

С Добби же все было сложнее. Как лечить домовиков, мелкий не знал. Судя по всему, даже диагностику при помощи заклинаний у него провести не получилось. Осмотр по-магловски показал, что, по крайней мере, ребра у него не сломаны, череп цел. Оставалось надеяться, что внутренние органы и позвоночник не пострадали.