Чудовище должно умереть

- Никакой загадки. Это ответ на загадку. Или начало ответа. А сейчас хватит пустой болтовни, дайте лучше дядюшке Найджелу как следует осмыслить пришедшую в голову идею. Вы помните, Феликс Керне писал в своем дневнике, как он наткнулся на карьер в Котсуолдсе и собирался устроить там якобы несчастный случай, да только Джордж Рэттери отказался даже подойти близко к краю обрыва, сказав, что подвержен головокружениям?

- Да, конечно помню.

- Так вот, только что, когда я был с Филом на чердаке, я спросил его, как он додумался спрятать бутылку в таком месте. И он сказал, что однажды его отец случайно забросил теннисный мяч на крышу и он застрял в желобе, так что его отец забирался туда, чтобы его достать. Больше того, он сказал, что отец был альпинистом. Следовательно?

Обычно добродушный рот Блаунта сжался в тонкую линию, его глаза оживленно заблестели.

- Это означает, что по каким-то причинам Феликс Керне написал в своем дневнике неправду.

- Но с какой целью?

- Это вопрос, который я ему очень скоро задам.

- Но какой у него мог быть мотив? Дневник был предназначен только для него самого. Чего ради ему понадобилось городить ложь для самого себя?

- Да, но поймите, мистер Стрэнджвейс, вам остается только признать, что это было ложью - заявление, что Рэттери страдал головокружениями.

- Да, это я признаю. Но не признаю, что это сказал Феликс.

- Но черт побери! Он это сделал - черным по белому! Какой другой вывод можно сделать?

- Я считаю, что солгал Джордж Рэттери.

Блаунт удивленно уставился на него. В этот момент он напоминал солидного менеджера банка, которому только что сообщили, что Монтегю Норман пойман за руку при подделке балансовых отчетов.

- Спокойно, спокойно, мистер Стрэнджвейс - вы же не думаете всерьез, что я проглочу эту вашу фантазию?

- Я говорю серьезно, старший инспектор Блаунт. Я все время исхожу из того, что Рэттери стал подозревать Феликса, что он сообщил кому-то о своих подозрениях и что именно этот человек убил Рэттери - спрятавшись за потенциального убийцу. Теперь предположим, что Рэттери уже начинал подозревать Феликса к тому моменту, когда они выехали на пикник. Он вполне мог знать об этом заброшенном карьере - обычно люди ездят на пикник в одно и то же известное им место. Стоя на краю обрыва, Феликс подзывает Джорджа и приглашает его на что-то посмотреть. Джордж слышит какое-то возбуждение в его голосе или замечает это по его виду. Искра подозрения разгорается. Он думает: "А если Феликс действительно столкнет меня вниз?"

Или, наоборот, Рэттери не знал об этом обрыве, пока Феликс, как он признает это в дневнике, весьма неосторожно не объявляет о своем открытии. В любом случае Джордж не мог тут же объявить о своих подозрениях: у него еще не было никаких доказательств, его игра состояла в том, чтобы изображать ничего не подозревающую жертву, пока у него не появится серьезного доказательства, что Феликс задумал убийство. В то же время он не решается приблизиться к краю обрыва. Ему нужно тут же придумать какое-то объяснение, которое не насторожило бы Феликса. И он произносит вдохновенную ложь: "Извините, и не подумаю. Я не выношу высоты. Головокружение" - самый подходящий предлог, о котором в первую очередь подумал бы опытный скалолаз.

После долгого раздумья Блаунт сказал:

- Не стану отрицать, что это кажется вполне правдоподобной теорией. Но все это паутина; она отлично сплетена, но не держит воду.

- Паутина не предназначена для того, чтобы удерживать воду,- язвительно отвечал Найджел.- Она должна удерживать мух, о чем вы знали бы, если бы иногда отвлекались от изучения пятен крови и кружек с пивом, а вместо этого посвящали бы часть времени изучению природы.

- Могу ли я спросить, какую такую муху поймала эта ваша паутина?- со скептическим блеском в глазах вежливо поинтересовался Блаунт.

- Вся моя стратегия защиты Феликса Кернса построена на предположении, что кто-то неизвестный знал о его плане убийства - или, по крайней мере, о его намерении убить Джорджа. Этот человек мог обнаружить его записи самостоятельно, но это вряд ли возможно, в конце концов, Феликс старательно прятал свой дневник. Но допустим, что Джордж с самого начала поделился своими подозрениями с этим неизвестным - как по-вашему, кому он скорее всего доверился бы?

- Я же не обязан догадываться, верно?

- Я не прошу гадать, я прошу использовать эту вашу машину, что спрятана под вашим упрямым лбом!

- Ну, жене бы он ничего не сказал - для этого он слишком ее презирал, как известно. Лене тоже, если то, что сказал Карфакс, правда - насчет того, что она поссорилась с Джорджем. Полагаю, он мог довериться Карфаксу. Нет, я бы сказал, что всего вероятнее матери - они были очень близки.

- Вы забыли еще одного человека,- сердито сказал Найджел.

- Кого? Вы же не про маль...

- Нет. Роуда Карфакс. Она и Джордж были...

- Миссис Карфакс? Да вы морочите мне голову! С чего бы ей убивать Рэттери? В любом случае, ее муж сказал, что она никогда и близко не подходит к гаражу, так что она не могла взять эту отраву.

- То, что говорит ее муж, еще ничего не значит.