Чудовище должно умереть

— А именно?

— Первое. Убивают ли матери сыновей ради спасения чести семьи? Это слишком фантастично. Мне это не нравится.

— Как правило, матери на это не идут. Но Этель Рэттери — настоящая римская матрона старой закалки. Кроме того, у нее не все в порядке с головой. Я не ожидаю от нее нормальных поступков. Мы знаем, что она в высшей степени властолюбива, что она помешана на фамильной чести и, будучи викторианкой, считает скандал на сексуальной почве крайним позором для всей семьи. Сложите все эти три момента, и вы получите потенциального убийцу. Ваше второе замечание?

— Ваше предположение, что Джордж доверил свои подозрения насчет Феликса Кернса своей матери. Вы говорите, что убийца знал о плане с яхтой и что отравление было только запасным планом на тот случай, если попытка Феликса не удастся. Теперь, если миссис Рэттери намеревалась отравить своего сына только в том случае, если потерпит неудачу с Карфаксом, она определенно переговорила бы с ним раньше. Как бы то ни было, ее просьба могла иметь успех, но Джордж мог утонуть именно в тот момент, когда она этим занималась. Это не сходится.

— Дело в том, что вы смешиваете две мои разные версии. Я предполагаю, что миссис Рэттери так же, как и Джордж, знала о замысле с лодкой из дневника Феликса. Но я также предполагаю, что Джордж обсуждал это с матерью и сказал ей, что намерен играть роль жертвы для того, чтобы получить полное подтверждение намерений Феликса, но в критический момент он разобьет планы Феликса, сообщив ему, что его дневник находится в руках его поверенных. Фактически Джордж не собирался позволить себя утопить, и его мать это знала. Но у нее была полная решимость использовать яд, если ее обращение к Карфаксу не даст результатов.

— Да, конечно. Определенно это возможно. Угу… Д-да-а, дело прямо-таки невероятное. Миссис Рэттери, Вайолет Рэттери, Карфакс и Кернс — все они имели возможность и мотив для убийства Джорджа Рэттери. И мисс Лаусон тоже: у нее была возможность, но трудно понять, в чем мог заключаться ее мотив. Неприятно, что у всех них нет алиби. Я бы чувствовал себя лучше, если бы держал в зубах четкое, проверенное алиби.

— Тогда что насчет Роуды Карфакс?

— Оно очень надежное. Она была в Челтенхеме с десяти тридцати до шести дня, участвовала в теннисном турнире. После этого направилась с друзьями пообедать в «Плау» и вернулась сюда только после девяти. Разумеется, мы все это проверяем; но пока у нас нет ни малейших доказательств, что она могла незаметно ускользнуть сюда в течение дня. Видите ли, это был небольшой турнир, и когда она не играла, то судила игру или беседовала со знакомыми.

— Гм-м. Похоже, это освобождает ее от подозрений. Ну и куда мы теперь направимся?

— Мне нужно еще раз поговорить со старой миссис Рэттери. Я собирался это сделать, когда вы уронили мне на голову эту бутылку.

— Могу я при этом присутствовать?

— Пожалуйста, только уж позвольте говорить мне.

12

В первый раз Найджел имел возможность спокойно изучить мать Джорджа. В прошлую встречу утром в будуаре Вайолет обстановка была такой накаленной, что невозможно было составить о ней мнение. Сейчас стоящая в центре комнаты и протягивающая ему навстречу руку, с которой широкими складками спадала черная ткань, Этель Рэттери могла служить моделью для статуи Ангела смерти. Ее крупные тяжеловесные черты с выражением приличествующей случаю скорби, казалось, не выражали ни искреннего горя, ни раскаяния, ни жалости, ни страха. Она больше походила на статую, чем модель: где-то глубоко внутри ее существа, подумалось Найджелу, прячется каменное сердце безжизненности, антижизненные принципы. Когда он коснулся ее руки, ему в глаза бросилась большая черная родинка на кисти, поросшая длинными волосками: зрелище было неприятное, но в тот момент оно казалось единственным признаком человечности в ней. Затем, величественно кивнув Блаунту, она направилась к креслу и опустилась в него, и сразу же иллюзия величественности исчезла; она уже не казалась Ангелом смерти или колонной из черного мрамора, а просто обыкновенной старухой, чьи шаркающие распухшие ноги были поразительно короткими для столь внушительного тела. Размышления Найджела были резко прерваны первыми же словами миссис Рэттери. Сидя очень прямо в кресле с высокой спинкой, положив на колени руки вверх ладонями, она сказала Блаунту:

— Я решила, инспектор, что эта печальная смерть была несчастным случаем. Так будет лучше для всех участников этого дела. Несчастный случай. Таким образом, нам больше не понадобятся ваши услуги. Как быстро вам удастся выдворить своих людей из моего дома?

Блаунт был человеком такого склада и опыта, что пронять его было нелегко, и он отлично умел скрывать свое удивление, но сейчас он оторопело уставился на старую леди. Найджел вытащил было сигарету, но поспешно снова сунул ее в портсигар; ненормальная, просто ненормальная, сумасшедшая баба, подумал он. Через мгновение Блаунту удалось снова обрести дар речи.

— Почему вы думаете, что это был несчастный случай? — вежливо осведомился он.