– Я надеюсь, ты наконец-то понял правду? – спросил Советник. – Люди выбирают сами.
– Что-то здесь не складывается – ответил Даниил. – Есть еще какая-то деталь. Замолчи, и дай мне подумать.
Советник посмотрел на юношу с восхищением. Он почувствовал у Даниила нужную консистенцию гордыни.
– Как скажете, мой Государь. Как насчёт того, чтобы стать Владыкой вместо Дожа. Я мог бы вам помочь.
Юноша проигнорировал слова Советника. Он стал размышлять
«Есть что-то, чего не видят и не понимают Аман и Ива. И пока не вижу, и не понимаю я. Помоги мне, Лекарь. Помоги мне, Отшельник. Помоги мне, Ганс».
«Не мы» – послал мысль Даниилу Ганс. И юношу словно осенило. («Вот оно» – возликовал он. – «Я нашел ответ»).
«Помоги мне, Великий Дух. Спаси меня» – мысленно попросил юноша.
И сила внутри Даниила словно активировалось. Юноша почувствовал успокоение и прилив энергии.
Советник все понял и слегка отшатнулся.
– Он тебе не поможет – взвизгнул он. – Ты мал, глуп и слаб, и не знаешь, что делать с этой силой.
Даниил не слушал Советника, а только силу, что была у него внутри.
«Ты веришь мне?»
«Я верю тебе» – ответил Даниил.
И вспомнил про осколок стекла, который дала ему Роксолана. Стекло лежало у него в кармане. Юноша вытащил стекло из кармана, и изо всех сил швырнул его в Советника.
Стекло оцарапало Советнику щеку, но не красная кровь, а черная слизь потекла у того из раны. Ледяной холод боли пронзил тело Даниила, когда Советник взорвался криком.
Черным вихрем окутал Советник юношу, извергая громовым проклятием слова:
– Я всегда был добр и расположен к тебе, мальчик. Являлся по первой твоей мысли. Останавливался по первому твоему знаку. Хотел быть твоим другом и соратником. И вот как ты отплатил мне. Что же ты ответишь на это?
– Ты мне не друг – шептал Даниил. В отчаянной попытке вырваться юноша сделал несколько шагов назад, споткнулся, упал на спину, ударился головой о камень и потерял сознание.
И черная слизь стала втекать в тело Даниила через его ноздри и уши, и втекала до тех пор, пока Советник полностью не растворился в Наследнике. Разбитое стекло валялось неподалеку.
Огонь угас и все природные явления прекратились. Ганс подошёл к своему воспитаннику и посмотрел на его лицо. Юноша был жив, голова не повреждена. Ганс провел над Даниилом ладонью, успокаивая его боль.
В небе вспыхнул луч света и, пробежав по полянке, опустился Гансу на ладонь. Ганс понял этот знак и улыбнулся, принимая.