Чудовище (сборник)

— Им лишь бы состояние, — послышалось из очереди, — лишь бы на полочку поставить и никому не давать.

— Для престижа, — поддержала женщина из конца очереди.

— А я вот для детей собираю, а должна часами тут стоять! Да что вы с ним возитесь!

— Не хочешь, парень, оставь, я возьму, — со смешком проговорил из-за спины красноглазый.

— Избаловались чересчур!

Сашка не знал, куда деваться, что делать. Да лучше бы на толкучку пошел, на руках сменял, чем такое… И эти хороши, радуются. А сами если так же, что тогда, а? Краска все больше заливала его лицо.

— Сколько платить? — спросил он жестко.

— Забыл уже, — пропел красноглазый, — ну дает!

— Два шестьдесят, — сказала продавщица, оторвав наконец-то от Сашки взгляд, — сколько раз повторять можно!

— А уценка за состояние?

Продавщица отвернулась.

— Он к тому же глухой, — уже без раздражения, с заботой даже проговорила последняя женщина.

Сашка пробился через толчею и, не обращая ни на кого внимания, задрав голову, направился в другой конец зала, к кассе. Там было посвободнее, чем у книгообмена.

За кассовым аппаратом сидела по виду родная сестра продавщицы-товароведа. Только ноготки у нее были зелененькие и этикеток да ярлыков поменьше. Она не обращала внимания на оживление в другом конце магазина, мило беседовала с пареньком, замотанным до глаз светлым вязаным шарфом. Пареньку редко приходилось вставлять свое слово, но когда приходилось, он был вынужден сильно вытягивать шею, чтобы освободить нижнюю часть лица из-под шарфа, потом снова утопал в светлом пушистом раструбе.

Сашка стоял и терпеливо выжидал. Ему было неловко прерывать беседу, тем более что краем уха слышал — речь шла о чем-то своем, близком для обоих. "А может, это ее, судьба? вяло думал он, забыв про свои мелочные передряги. — Может, тот единственный человек? А я лезу…" Ему стало немного стыдно. И он отступил на два шага назад, прислонился к стенке. Кассирша немедленно среагировала:

— Ну что там у вас, давайте. — Она обаятельно улыбнулась Сашке, на лице было внимание и доброжелательность.

"Вот ведь умеют. — Сашка раскис, разулыбался в ответ. Отличные девчонки. И чего я, на самом деле, брюзга какой-то! Добрее надо с людьми, ласковей, и они…" Паренек, высвободив подбородок, тоже улыбался.

— Мне два шестьдесят, пожалуйста, в книгообмен. — И, получив сдачу, добавил: — Большое спасибо.

Продавщица была занята, и пришлось тянуть чек через головы, не стоять же снова в очереди. Сашка старался ни к кому не прислоняться, никого не задевать. Куртку он расстегнул и шарф распустил — в магазине было жарковато и душно.

— Будьте добры.

— Что вам? — поинтересовалась продавщица, отрываясь от заполнения квитанций и вертя в пальчиках Сашкин чек.

— Да все то же, «Пьесы» Булгакова, забыли? — Сашка даже улыбнулся, хотя и очень сомневался — видна ли фирменной девушке его улыбка из-за спин.

— А куда пробиваете?

— Что куда?

— Чек — куда?!

— К вам, куда же еще, — промямлил Сашка, ничего не понимая.

— Вот что, идите и перебейте на книгообмен, — сказала продавщица равнодушно.

Сашка забрал чек.

— Но я же и выбивал на книгообмен.

Последняя женщина не выдержала, развернулась, невольно отпихнув Сашку от прилавка:

— Ну что вы людям головы морочите! Ну сколько можно?!

На этот раз он не стал дожидаться, пока парочка обратит на него внимание.

— Мне, пожалуйста, на книгообмен перебейте, — проговорил, стараясь сдерживаться. В голове уже мутилось, и хотечось бросить все к чертовой матери и выскочить на улицу, на мороз, продышаться немного.

Кассирша не улыбалась. Да и паренек стоял, нахмурив брови.

— А о чем вы раньше думали?

Сашка закипел:

— О чем я думаю, это мое дело. Я вас и в первый раз на книгообмен просил выбить!

Было видно, как паренек сжал кулаки в карманах голубенькой дутой куртки, — готовность защищать любимую подругу так и поперла из него, он уже не хмурился, а просто убивал Сашку взглядом. Кассирша была более опытной в общении с капризными посетителями и оттого более спокойной — тоном опытного экскурсовода прозвучало на весь зал, бесстрастно и холодно:

— Надо яснее произносить — куда, а не предъявлять тут претензий!

— Он что там, еще и претензии предъявляет?! — донесся не менее громко голос продавщицы, у которой, по-видимому, был изумительный слух. — Да-а, и тут себя показал, и там!

Безо всякой паузы следом пророкотало:

— Я его выведу сейчас, с такими иначе нельзя!

Красноглазый хотел еще что-то добавить, но не успел, Сашка с чеком в руках стоял уже рядом и смотрел прямо в налитые, выпученные глаза. Те краснели все больше. В магазине стало тихо.

— Спасибо огромное! — внятно проговорил Сашка, получая книгу. Тут же развернулся. Тишина сопровождала его до самой двери.