Чудовище (СИ)

— И как? — сильные руки вздернули его, как тряпичную куклу, и через мгновение он оказался лицом к лицу со странным чудовищем, в которое превратился Снейп. Усевшись на одно из колец его хвоста, Гарри принялся его разглядывать. В общем-то черты лица изменились мало, но вот глаза… Абсолютно черные, как чешуя, с тонким вертикальным зрачком янтарного цвета. Чудище оскалилось, обнаружив во рту полный набор роскошных острых клыков. — Нравлюс-сь?

— Хорош, — искренне сказал Гарри. — Кто ты теперь? Полузмей? Полудракон? Полуящер?

— Я наг, — продолжая скалиться, заявил Снейп, будто это все поясняло. — А ты — глупый мальчиш-шка, оказавш-шийся не в то время не в том мес-сте.

— И теперь ты меня съешь? Брось, Снейп. Ты же не ведьма из пряничного домика.

— Нет-с, — отозвался Снейп, приблизив свое лицо к нему. — Зач-шем ес-сть такого с-сладкого мальчика?

— Ты сам на себя не похож, — внутри у Гарри заворочалось какое-то нехорошее подозрение, и связано оно было с тем, что Снейп называет его сладким и с тем, что одежда, как и обе волшебные палочки, куда-то испарились. А еще взгляд. Взгляд нечеловеческих, холодных глаз Снейпа говорил вовсе не о голоде. Вернее, о голоде, но совершенно другого характера.

— Т-с-с, — прошипел тот, — инс-стинкт. Инс-стинкт велит мне заботитьс-ся. Ты отсюда не выйдеш-шь.

— Инстинкт? Ты вроде логично рассуждаешь, — Гарри исподтишка разглядывал пещеру, в которой оказался, надеясь обнаружить, куда чудище девало его одежду и палочки.

— Потому ч-што ты не пытаешс-ся сбежать-с-с.

— И зачем тогда ты меня раздел?

— З-са этим, — теплые сухие ладони сжали задницу Гарри и притянули его ближе (или выше?) по бесконечному хвосту.

— Снейп, — стараясь подавить зарождающееся беспокойство, произнес тот, упираясь ладонями в неожиданно твердую грудь, — Я, конечно, рад, что ты все-таки решил ответить мне взаимностью, но…

— Драз-снил, — проникновенно прошипел Снейп, слегка царапая когтями ягодицы Гарри. — Хвос-стом ходил, — он уткнулся носом Гарри в шею и жадно вдохнул его запах. — Я гнал тебя. А ты приходил с-снова, — длинный раздвоенный язык лизнул шею от плеча до самого уха. — Ты не боялс-ся тогда, не боиш-шьс-ся сейчас-с. Пришел в мое гнезс-сдо в брачный с-сезон. Глупо и с-смело. Я хотел тебя от этого уберечь-ш. Но ты с-сладкий, с-сильный, инс-стинкт говорит — ты хороший партнер. Я буду тебя беречь-ш. Не бойс-ся, с-сначала будет больно, но ты привыкнеш-ш-шь.

Последняя фраза оптимизма не прибавляла. Гарри щелчком пальцев попытался призвать палочку, воспользовавшись тем, что Снейп вылизывал его шею, но ничего не вышло. Не то чтобы он был против Снейпа в своей постели — даже наоборот, последние несколько лет он с ума сходил по этому злобному ублюдку, но вот к тому, что желанный любовник окажется с такими… милыми особенностями, как тридцатифутовый хвост, полная пасть клыков и когти на руках, он был откровенно не готов.

Ничего не имея против нелюдей, Гарри все-таки не рассматривал их в качестве возможных любовников, хотя, как и у большинства подростков, хоть раз видевших кентавров, у него были некие смутные фантазии на предмет размеров их членов и способов размножения. Нагов же он не видел никогда, да и вообще считал их выдумкой, а вот поди ж ты.

Снейп тем временем замысловато изогнул свой хвост, поднимая Гарри вверх, и принялся медленно вылизывать его всего: грудь, соски, живот. Юркий длинный язык вычерчивал на коже неведомые узоры, которые тут же будто вспыхивали жарким огнем. Забыв о палочке, Гарри застонал, когда этот же язык обвил его член. Да, его полностью вставший, вполне готовый к подвигам член. Ощущения не шли в сравнение ни с минетом, ни с какими другими ласками. Гарри лежал на кольцах хвоста в нескольких футах от земли, а невиданное чудище, в которого превратился такой желанный Снейп, медленно, со вкусом вылизывало его, что-то проникновенно шипя.

К двадцати пяти годам Гарри перепробовал многое, но такого с ним еще не случалось. Обычно он сам контролировал ситуацию — проблемы с доверием у него были еще с войны — и вот теперь он, распластанный на кольцах чешуйчатого хвоста, извивается от невыносимо приятных ощущений и чувствует себя в безопасности. Может, дело было в Снейпе, который спустя два года все-таки подпустил его к себе, а может в необычности ситуации, приятно щекотавшей нервы (с зависимостью от острых ощущений у Гарри тоже были проблемы). Что же до странного вида Снейпа, так он и человеком-то был, мягко говоря, не слишком обычным. И образ полузмея ему шел даже больше, чем привычное с Хогвартса амплуа вампира.

— Вкус-сный, — прошипел тем временем Снейп, шире раздвигая Гарри ноги и фиксируя щиколотку кончиком гибкого хвоста. — С-сладкий, — божественно нежный язык с силой прошелся по яичкам, заставляя застонать. — Ш-шумный. — Скользкий язык коснулся задницы, и Гарри невольно дернулся, но услышал: — Т-с-с, не бойс-ся. Ты мой.