Чудовище (СИ)

Настал этот волнующий для всего Холкиданара день. Октезиан выглядел в военном мундире Главного Воителя великолепно. Ехали в Храм в открытом экипаже, убранном цветами. На улицах гремела музыка. Народ встречал своего Повелителя криками радости. На меня в божественном Венце смотрели с почтением и благоговением, а некоторые высокородные господа, что сопровождали нас в каретах с сомнением и недоверием. Настроение мне портила Рагдара в пышном и дорогом красном наряде. Она сидела в экипаже с братом Нориманом и всем семейством. Её взгляд ядовитой змеи меня злил, а не пугал.

— Сейчас зайдём с тобой во двор Храма и там обернёмся. Я магией сохраню наши наряды, они от трансформации не пострадают, — тихо сказал Октан, и я согласно кивнула. — Ничего не бойся, я буду рядом. Ты прекрасно выглядишь. Народ тебя принял, а Венец охраняет от всех проклятий и магических ударов. Я тоже смогу тебя защитить.

Драконы встретили наш полёт с грохотом фейерверка, цветными шарами, что летали вместе с нами под облаками, музыкой и восторгом. Два дракона Золотой и Красный с золотым отливом летели рядом, махая огромными крыльями и издавали крики приветствия. Три круга, и мы опять во дворе Храма. Октезиан поправил мой Венец и резко одёрнул руку.

— Даже мне запрещено его касаться, — со смешной детской обидой проговорил дракон. — Ты опасная женщина. Наша ночь пройдёт весело. Эту божественную красоту никогда не снимают.

В этот момент к нам подошёл Верховный Жрец Храма Тринтин, мужчина с длинной серебряной косой и массивной тиарой на голове. Он пригласил нас к Алтарю вокруг которого стояли в белых хламидах, подпоясанных простой верёвкой его помощники. Эти послушники тихо, заунывно воспевали Бога Апофиса и не обращали на нас никакого внимания.

Жрец поднёс нам кубки с вином, настоянном на цветах ибога, и мы сделали по три глотка. Тело сразу расслабилось, ни о чём не хотелось думать, сердце гулко стучало в груди. Пение не прекращалось, дракон держал меня за руку и легонько пожимал, показывая этим жестом, что он рядом и мне нечего бояться. Верховному Жрецу преподнесли ритуальный нож Атам и он, надрезав нам запястья, взял немного крови смешал её и вылил в чашу на Алтаре, который мы потом обошли много раз. Я не считала, на меня нашло непонятное забвение или равнодушие ко всему происходящему. Точно опоили какой — то дрянью. Пахло цветами ибога, а это наркотик. Может только так нам будет суждено соединиться с разумом Всевышнего.

Жрец всё повторял и повторял заклинания, обращаясь к божественному лику, чья скульптура стояла на амвоне.

— Красивый мужчина, — глупо улыбалась, глядя на Апофиса, — молодой, одет в тунику, на голове Венец похожий на мой. Ни грамма жира, одни мускулы. Интересно, а у него есть пара.

От глупых мыслей меня оторвал избранник, нажав на ладонь. В этот момент Тринтин достал из чаши, где была наша кровь два золотых браслета, украшенных рубинами. Не иначе чудо произошло. Там, где на запястьях были надрезы туда нам надели украшения. Они на несколько мгновений вспыхнули ярким магическим пламенем и погасли. Над нашими головами засеребрился туманный вихрь, затем окутал холодом тела и постепенно рассеялся.

— Вас услышал Бог Апофис и прислал своё благословение, — торжественно оповестил нас Верховный Жрец и его помощники громко запели, восхваляя Всевышнего, а Повелитель достал с камзола кошель с золотом и положил его к подножью божественного лика.

Мы вышли из Храма и нас стали поздравлять драконы из Совета, друзья и бывшие дамы моего уже супруга. Пришлось терпеть. Наверное, ещё действовало успокаивающее зелье Жреца. Я продолжала быть безразличной ко всем этим пафосным и неискренним поздравлениям.

Понятно, что во дворце нас ждал бал с пиршеством. Я немного оттаяла и уже стала накручивать себя перед предстоящей супружеской ночью.

— Мне с этими всеми особями придётся здесь жить и общаться. Нужно настроить себя на позитив. Во всех Королевствах есть интриги, заговоры и сплетни. Главное, моя семья, дети, а остальное приложится. Может с кем и подружится получится. Надо самой быть добрее, — настраивала я себя на добро и решила выпить пару кубков вина, думая об консумации нашего с драконом Союза.

Октезиан тоже не выглядел весёлым и беззаботным. Губы сжаты, лоб нахмурен. Через стол сидит Рагдара и посылает ему жаркие взгляды. Понятно мужчина нервничает. Вдруг я тут сейчас скандал закачу. А мне очень хотелось в её драконью наглую морду выплеснуть вино из кубка, но сдержалась. Меня Первородный просил быть мудрой женщиной, а не ревнивой дурёхой. Не стоит веселить публику. Не дождутся.

Когда начались танцы, Повелитель встал, подал мне руку, и мы демонстративно покинули бальную залу. Октан решил не испытывать судьбу и увёл меня дальше от навязчивой своей фаворитки. Нориман пробовал увещевать сестру, но она никого не хотела слушать. Бросала в меня колкие высказывания, пыталась унизить, не понимая, что этим унижает самого Повелителя. Пусть одна там беснуется.