Чудовищный секрет Авроры 3, или Дочь ректора все объяснит

– Ждите, – бросил Карпов остальным, вышел из лесной тени и быстро направился к парадному входу.

Вряд ли за ним сейчас кто-то наблюдает. Да и нет ничего удивительного в том, что князь вернулся домой из командировки и идет мимо своих теплиц. А припрятанные в кармане венец и основной кристалл, замыкающий сеть, учуют лишь радары на входе.

Сначала он убедится, что его семья в безопасности. А потом хорошенько прополет свою землю от сорняков. Садовые хлопоты его всегда успокаивали.

В фойе обнаружился Макферсон, на пределе концентрации водящий жезлом по списку учащихся.

– Кто внутри? – с порога спросил Андрей.

– Присцилла Пруэтт отказалась покидать территорию, но пообещала не выходить из подземелья. В больничном остались госпожа Пламберри и ваша супруга. Беспокоятся, что кому-то понадобится помощь целителей… И они правы, сэр, – страж поднял раскрасневшиеся от напряжения глаза. – Количество учеников, покинувших территорию, не сходится со списком числящихся… Не критично, но десять человек мы потеряли, сэр.

– Кого? – в груди защемило.

Нет, в этот раз он все сделает по-правильному. Сам, не привлекая к рискованной затее близких. План, придуманный им с Фридрихом и Ромулом, с самого начала имел шурхову тучу недостатков. Арту и Аве в нем нет места.

– Пытаюсь разобраться. Суматоха была, Андрей Владимирович, – выдохнул резко Макферсон и поправил на себе парадный синий китель. – Так, Ланге брал отгул вчера и, видимо, не успел вернуться. Рид уехала к родителям на семейный праздник. Вяземскую и Девенпорт отправили на практику в Эстер-Хаз. Это четыре.

Энди сосредоточенно ковырял глазами список, тыкая жезлом то в одну фамилию, то в другую. То и дело палочка озарялась зеленой искрой. И наконец дважды мигнула красной.

– Точно, еще мисс Кавендиш и Дорохов. Они взяли академический отпуск и второй день отсутствуют, – страж зачеркнул разом шесть имен. – Марта с ними. Они… – поднял серые глаза. – На плантациях. Там все плохо, сэр. Растения погибают.

Час от часу не легче. Карпов устало потер висок, в который с самого утра долбились дурные предчувствия. Остро хотелось вернуться в тот уютный домик в Бретан-Глоу, где он с женой коротал январские каникулы.

Если бы не угроза, нависшая над всеми, он и не подумал бы оттуда возвращаться. И Анну бы не отпустил, игнорируя ее вялое, показное сопротивление. За какую-то неделю впал в зависимость от спокойных вечеров с пигалицей, теплым калачиком свернувшейся на его коленях. Черт дери… Они заслужили свой отпуск.

– Нет еще четверых. Но сержант Шо обошла все комнаты и учеников в здании не обнаружила, – отрапортовал страж, неделикатно выдирая его из мыслей о Бретан-Глоу и теплой пигалице. – Как только от вас теле-маго-грамму получили, сразу начали эвакуацию. Уложились в сорок минут, Бехтерев и ухом не повел.

– Он у меня? – Карпов поморщился и поправился: – Вернее, «у себя»?

– В вашем кабинете, сэр. В состоянии весьма неприятного похмелья. По всей видимости, от проклятья… Госпожа Пруэтт об этом позаботилась.

Решительными шагами Андрей направился в больничное крыло. Чуть не снес пожилую Мари, нерасторопно собиравшую белье с кушеток.

– Моя жена тут? – без приветствия рявкнул Карпов.

Целительница запыхтела упрекающе, заерзала полным телом в голубом форменном халате. Андрей закатил глаза: не первый день они знакомы, чтобы удивляться. К демонам вежливость, когда на пороге дома стоит, виновато переминаясь на ножках, очередной конец света!

Потом, когда все уляжется, они еще успеют посидеть с Мари и поболтать. Мудрая, в общем-то, по годам целительница была важным человеком в его жизни. Но из-за вечной суматохи он умудрялся об этом забывать.

– Тут твоя жена, тут, Андрюш, – выдохнула смиренно. – Занимается свои любимым делом.

Непонимающе поднял бровь, сердце отчаянно бухнуло в груди. Любимое дело пигалицы – попадать в неприятности. Это семейное.

– Нервничает и ворует мой кофе из сейфа. Надо сменить пароль, да руки не поднимаются, – проворчала Мари, кивая на кабинет, в котором кто-то с азартом шуршал фольгой. – Знаешь, я сегодня с утра в странном, необъяснимом предвкушении… Словно еще день-другой, и я найду покой. И своего Генри.

– Не торопись с покоем, – поморщился Карпов, которому столько хотелось с ней обсудить. Не так много в его жизни людей, к советам которых он хоть изредка, да прислушивается. – Подожди, пока…

– Пока ты не будешь слишком занят? Боюсь, эдак мне еще сто лет прожить придется, – хохотнула целительница и отвернулась, отпуская Карпова к супруге.

Он не стал спорить – еще успеет.

– Ани…

Пигалица с шумом захлопнула стальную дверцу. Нервно подняла черную макушку с взлохмаченными волосами, перевязанными кое-как ее любимой лентой. Карпов невольно загляделся: сегодня его жена ничем не напоминала степенную княгиню и все больше походила на себя настоящую.

– Я волнуюсь, – призналась его девочка, поднимаясь с пола. – Твой план совершенно идиотский. Ума не приложу, как Фридрих на это подписался.