Чудозавр

— Так ничего не выходит, — заключила одна из женщин. — Дайте-ка мне его, барышня, я его скоро успокою!

А солнце еще не закатилось.

— Расскажите ей, как надо укладывать его в постель, — тревожно шептал Кирилл. — Говорите все, что придет в голову: только бы выиграть время. И будьте готовы удирать сейчас же, как только это глупое солнце надумает, наконец, сесть.

— Хорошо! — сказала Антея цыганам. — Сейчас мы вам его отдадим, только я должна вам рассказать, что каждый вечер его надо купать в теплой воде, а утром — в холодной. У него есть фарфоровый зайчик, с которым он купается в теплой ванне, и две утки: с ними он купается в холодной. Не знаю, из чего они сделаны, но только они не тонут, а плавают. Потом он очень не любит, когда ему моют уши, но все равно это надо делать. А если ему попадет мыло в глаза… Женщина засмеялась.

— Будто я сама никогда ребят не купала! — сказала она. — Ну, давайте его мне. Пойди к Мелии, солнышко мое!

— Иди плочь! — забрыкался Ягненок.

— Да, но я еще должна сказать, как его надо кормить, — продолжала Антея. — Вы непременно должны знать, что каждое утро ему дают яблоко, а потом молоко с булкой. На завтрак иногда дают яйцо и…

— Я десятерых вырастила, — ответила женщина с черными кудрями. — Давайте же его, барышня. Нечего больше рассусоливать. Вот я его сейчас приласкаю, убаюкаю…

— Подожди! Мы ведь еще не решили, чей он будет, — напомнил один из мужчин.

— На что он тебе, Аза, когда за твоим хвостом и так семеро ходят?

— Ну, это еще не беда, — отвечал муж Азы.

— А меня-то вы и спрашивать не хотите, что ли? — обиделся муж Мелии.

Вмешалась девушка Зилла.

— А про меня вы совсем забыли? Я одинокая девушка, смотреть мне не за кем. Вот мне его и отдайте.

— Молчи уж лучше!

— Сам потише кричи!

— Ты ко мне лучше не лезь, а то я…

Цыгане начали горячиться. Их темные лица нахмурились, глаза засверкали… Но вдруг на всех лицах произошла какая-то перемена, словно прошла по ним невидимая губка и сразу стерла с них весь гнев и волнение.

Дети поняли, что солнце наконец закатилось, но они боялись двинуться с места, ожидая, что вдруг цыгане придут в ярость, сообразив, сколько глупостей они сегодня наделали. Однако цыгане тоже были смущены и не говорили ни слова.

Тяжелая была эта минута!

Но вот Антея с невероятной смелостью поднесла Ягненка к мужчине в красном платке.

— Возьмите же его, — предложила она. Цыган даже попятился от нее.

— Мне не хотелось бы отнимать его у вас, барышня, — ответил он глухим голосом.

— Уступаю свою долю в нем всякому, кто только захочет, — сказал другой цыган.

— С меня и своих довольно, — проворчала Аза, отворачиваясь.

— Все-таки он хороший мальчишка, — сказала Мелия. Теперь только одна она смотрела на хнычущего Ягненка.

Девушка Зилла даже высказала предположение, что у нее сегодня был легкий солнечный удар. Ей-то этот мальчишка, конечно, совсем не нужен!

— Так мы можем его унести? — спросила Антея.

— Отчего бы и нет? — ответил ей Фараон ласково. — Уносите его, барышня, и не будем больше об этом толковать.

Цыгане стали торопливо устраиваться на ночь, не обращая больше никакого внимания на детей. Только Мелия проводила их до поворота дороги и сказала там:

— Дайте мне еще раз поцеловать его, барышня. Не знаю, отчего мы сегодня все так одурели. Мы, цыгане, детей не воруем, хоть вас и пугают нами, когда вы шалите. У нас обыкновенно и своих ребят слишком много. Только я, бедная, всех своих потеряла…

Она наклонилась к Ягненку. И тот, глядя ей в глаза, почему-то поднял свою ручонку, нежно погладил цыганку по лицу и пробормотал: «Беная, беная!» Затем он позволил ей поцеловать себя и, даже более того, сам поцеловал ее смуглую щеку.

Цыганка стала водить пальцами по лбу ребенка, что-то писала на нем, потом по груди, по рукам и ногам, а в то же время говорила: «Пусть будет он сильным, пусть голова его будет сильна мыслью, а сердце любовью, пусть руки его работают неустанно, а ноги носят его через леса и горы и снова приносят его здоровым и невредимым в родную семью». Потом она сказал несколько слов на каком-то непонятном языке и вдруг быстро встала:

— Теперь пора проститься. Рада была нашей встрече.

И она ушла к себе домой, если можно назвать домом складной шатер на зеленой траве у дороги.

Дети смотрели ей вслед, пока она не скрылась из виду.

— Какая она странная, — задумчиво сказал Роберт. — Даже закат солнца ее не образумил. Что за вздор такой она болтала?

— А мне кажется, — возразил Кирилл, — что это было любезно с ее стороны.

— Любезно! — воскликнула Антея. — Это было удивительно хорошо. Право же, она такая милая!

— Должно быть, она добрая, — согласилась Джейн, — только очень уж страшная.

Домой дети вернулись, опоздав не только к обеду, но даже и к вечернему чаю. Марта, конечно, бранилась. Но Ягненок был цел.

— Выходит, что сегодня и мы, как и все другие, желали иметь у себя Ягненка, — сказал Роберт позже.

— Конечно.

— А теперь, после заката солнца, это переменилось?

— Нет, — ответили трое остальных.

— Значит, чары Чудозавра действуют на нас и после заката?