Чугунные сапоги-скороходы

– Танюша! Таких, как вы, раз, два и обчелся. Многие им поверили. И последний штрих. Поскольку вода капает на золотой самородок и в углублении скапливается, храниться она может исключительно в сосуде из этого металла. Жидкости за год собирается мало. Стоимость лекарства заоблачная, оно доступно только богатым. И…

Морина посмотрела на меня.

– Поэтому многие о нем мечтают, – договорила я.

– Да, – согласилась Зинаида, – сейчас бы сказали: получился продукт с хорошо продуманной историей и прекрасной рекламной акцией. Алексей предлагал лекарство тем, в ком был уверен, брал огромные деньги. Моей маме-то водичка помогла, она ее пила и прожила намного дольше, чем обещали врачи. Думаю, тут дело в ее уверенности, что ей дают нечто волшебное. Прошли годы. Нина овдовела, я ее очень жалела, понимала, что подруге скоро станет трудно материально. Но Кропоткина жила по-прежнему.

Зинаида на секунду прервалась, посмотрела на часы и продолжила:

– Не у каждой женщины есть такая подруга, как моя Нинуша. Вот у Маргариты не было такой до знакомства с нами. После того как у Юрия Сергеевича и Михаила Григорьевича завязались близкие отношения, муж пригласил Воробьевых на мой день рождения и предупредил:

– Отмечать будем на даче, дом большой, есть где остаться гостям на ночь.

Михаил уточнил место нахождения фазенды. Они с женой, услышав название «Ручеек», засмеялись, потом врач воскликнул:

– Ну, так просто не бывает.

Оказалось, что Воробьевы недавно купили дом в поселке… Ручеек. Мало этого, дача находится в минуте ходьбы от нас. Только-только закончили там ремонт и собрались на днях переехать.

– Удивительное совпадение, – согласилась я.

Зинаида подошла к буфету и выдвинула ящик.

– Собрались гости на мой праздник. И новое удивление! Выяснилось, что Михаил и Кропоткин давно знакомы, более того, они друг к другу направляют пациентов. Нина подружилась с Марго. И мы трое стали неразлучными. Так вот, в день своей смерти Нина приехала ко мне. Я спросила:

– Ты на несколько дней?

– Завтра уеду, – ответила Кропоткина. – Не помешаю?

– Конечно, нет, – сказала я. – Света и Сонечка прикинулись, что у них какие-то дела в Москве. Просто им не хочется за городом сидеть, в столице веселее.

– Мне надо кое с кем поговорить, – вдруг заявила подруга, – я отойду на часок.

Нина ушла и пропала. Нет ее и нет. Обед прошел, полдник. Но я не волновалась, подумала, наверное, она к Марго забежала, да и застряла там. А уж когда к ужину время подошло, я решила сама к Воробьевым сходить, благо они рядом жили.

Хозяйка порылась в ящике, вынула блистер и выщелкнула таблетку.

– Очень для меня тяжелые воспоминания, поэтому я нервничаю, говорю о событиях не по порядку. Я знала, что Алексей долго болел, сражался за свою жизнь, но недуг победил. После похорон Кропоткина я забрала Нинушу на некоторое время к себе, не стоило ей одной в квартире оставаться. А она тогда, едва в дом войдя, попросила:

– Налей кофейку и ликерчику.

Я не любительница алкоголя, а Нина с удовольствием им баловалась, но только сладким: наливка, ликер, вино вроде «Токайского». Ну и под кофеек и рюмочку она рассказала: когда Алексей понял, что скоро умрет, он ей все свои тайны открыл. Оставил ей сейфы с золотыми монетами, драгоценностями, флаконы с водой горного озера. Полностью ввел жену в курс дела, оставил контакты ювелира, что «тару» делал.

Зинаида махнула рукой и посмотрела на часы.

– Сказку про горы Якутии она не повторила, где воду брать, чтобы золотые флаконы наполнять, промолчала, думаю, просто дистиллированную воду в них наливали. Но чего не знаю, того не знаю. А вот про все остальное мне известно. Так вот, вернемся в ужасный день кончины подруги. Я у Нины тогда спросила:

– Ты куда собралась? К Воробьевым?

Кропоткина ответила:

– К ним непременно забегу, но потом, сначала мне надо в Дом творчества писателей.

Зинаида потерла лоб и посмотрела на часы.

– Неподалеку от Ручейка литераторы жили, там было нечто вроде санатория для них. Нинуля сказала, что приехала не только ко мне, вернее, даже не столько ко мне, сколько к человеку, который жил в доме отдыха. Он уже несколько раз брал «слезы», причем по нарастающей. Один флакон, затем два, три… Никогда Нину не подводил, расплачивался сразу, не просил отсрочки. Надежный покупатель. А сейчас он заказал аж двенадцать штук. Нина давно поняла, что он не себе берет, перепродажей занимается. Да ей-то что? Привезла она чемоданчик, в него как раз дюжина упаковок помещается, и пошла к писателям, потом решила к Маргарите зайти. Я обрадовалась, что Кропоткина не у меня все время проведет. Хотела порядок в шкафах навести. Юрий Сергеевич по делам уехал, девочки были в городе, Игорь вроде на речку ушел. И Нина отправится по своим делам. Кропоткина ушла, я начала вещи перекладывать. И все успела сделать. Смотрю на часы, думаю: почему подруга не возвращается? Пошла к Маргарите, та обрадовалась:

– Хорошо, что ты тут, Нина от писателей злая вернулась. Оказывается, она договорилась о встрече там с мужчиной, который покупает…

И замолчала. Я спросила:

– «Слезы горного озера»?

Воробьева кивнула.

– Ты знаешь?