Чуйский тракт

Все бы ничего и Геннадий, смирившись, прозябал бы и далее случайными заработками, понимая, что вся страна сейчас в разрухе и хорошая работа мало у кого осталась. На душе было хоть какое-то равновесие. Утешал себя, что это временно, что все изменится, и он опять будет уважаемым человеком. Он не спился, не пал духом, не опустил руки. Двигался по возможности, искал хоть какой-нибудь приработок, занимался хозяйством. Разбил небольшой огородик, выращивал на нем редиску и морковь. Зинаида засадила половину грядок всякими растениями и цветами. К осени они все разом зацвели и очень красиво смотрелись, наполняя двор чудесным благоуханием. Жили себе потихоньку.

Но Катерина приготовила родителям сюрприз. Сегодня она вернулась рано.

Гена с Зиной ужинали, услышав подъехавший мотоцикл. Через минуту в кухню решительно вошла дочь, ведя за руку высокого человека в гермошлеме.

 - Мама, папа, познакомьтесь, это мой жених - Блэк…

 У Геннадия кусок застрял в горле. Закашлялся, едва не подавившись. Зина молча, смотрела на удивительного человека в черном кожаном плаще. Незнакомец снял шлем; и тут уже закашлялась от неожиданности Зинаида. У Гены непроизвольно полезли на лоб широко открывшиеся глаза. Рот открылся сам собой. Он почувствовал, как остатки волос на голове поднимаются вверх.

Перед ними стоял черный как сажа африканский негр, сияя лишь белками выпуклых глаз. Полные губы расплылись белозубой улыбкой, и гортанный голос пролепетал с сильнейшим акцентом:

- Здрастутэ!..

У Геннадия пропал дар речи. Катюха держалась свободно и тотчас усадила жениха за стол. Налила чай, подала свежую ватрушку. Гость, смущаясь, вонзил крепкие зубы; расправившись в один присест со сдобой, хлебнул горячего чая и смирно сидел, внимательно разглядывая будущих родственников. Зинаида предложила еще одну булку, потом еще…

Удивительно, но Блэк ни от чего не отказывался, съев все ватрушки и выпив полведра чая без сахара. Молчали, наблюдая, как пережевывает пищу незнакомец. Наконец Геннадий нашел в себе силы отвести взгляд и хрипло вопросил:

- Откуда Вы прибыли к нам?

- Бурунди!.. – прошелестел голос.

- Папа не приставай к нему. Блэк приехал к нам из Демократической республики Бурунди. Это в Африке. Он учится в университете на факультете ядерной физики, на четвертом курсе. По-русски говорит не очень, но все-все понимает…

- Ядерной физики? – поразился отец. - В Бурунди что, собирают атомную бомбу? – Геннадий с тревогой смотрел на Зину.

- Нэ-э-эт!.. – африканец со смехом добавил что-то на своем языке.

- Что он сказал?

- Папа не лезь к нему! Они собираются строить атомную электростанцию и семеро человек прислали на учебу в наш Новосибирск.

Гость интенсивно кивал головой. Зинаида предложила ему еще чаю. К удивлению Геннадия тот не отказался, с благодарностью приняв литровую кружку.

- Может что-нибудь покрепче? – глава семейства достал из холодильника початую бутылку «Столичной».

Блэк замотал кучерявой головой:

- За рулльем!

- Ах, да! Конечно… Ну что ж, а я вот выпью пожалуй. Не каждый день такие гости… - он с укором взглянул на дочь.

Та фыркнула, нисколько не смущаясь.

Налил Зинаиде. Выпили молча. Настроение упало окончательно.

- Блэк работает в ночном клубе барменом и очень хорошо зарабатывает, – похвасталась Катерина. – Там мы и познакомились…

Негр встал, взял черными руками за горлышко бутылку водки и стал легко и непринужденно жонглировать, перебрасывая из-за спины, из-под ноги, да все так быстро, профессионально. В конце концов, незаметным движением пальцев скинул пробку и налил полную до краев рюмку, не расплескав ни капли.

- Молодец! – одобрил Геннадий.

- Бар! – со значением произнес африканец, принимаясь за очередную ватрушку.

- Ну, мы помчались. Вставай! – Катерина потянула его за рукав.

- До сиданьня! – Блэк помахал им на прощание рукой и вышел в сени.

- Да, мама… Я беременна… - дочь быстро произнесла эти страшные слова и пулей выскочила во двор. Раздался удаляющийся рев мотора и все стихло… Они сидели оглушенные услышанным, удивленно уставившись друг на друга.

Вдруг Зина начала дико хохотать, прикрывая рот ладонью, и все повторяла:

- Я знала, я так и знала!

Смеялась, не в силах остановиться. Геннадий, позеленев от досады, двинул ногой табуретку и вышел на крыльцо…

- Стыдно-то как, Господи!.. – Он давился едким дымом дешевых сигарет. – Как теперь людям в глаза смотреть? Эта горилла скоро уедет в свою Бурундию и оставит Катьку одну. И будут бегать здесь между сосенок черно-лиловые негритята, будут звать меня дедушкой и играть в жмурки. А потом они все вместе возьмутся за руки и поедут в зоопарк…

Ему почему-то казалось, что родится непременно двойня. И все с удивлением, жалостью и насмешкой будут смотреть на него. Может подумают, что это его дети, а не внуки… Всем же не объяснишь…

- Эх, жизнь! Что делать? Что?.. – Воображение рисовало неприглядную картину:

В детском саду воспитательницы жалуются на чернокожих драчунов, совершенно отбившихся от рук, забирающих у нормальных детей игрушки, никак не реагируя на окрики и замечания, плохо понимая русскую речь.