Чукчи. Том I

Каждая чукотская семья имеет обычно запас оленьих шкур, и женщины могут постоянно выделать две или три шкуры на белую ровдугу — замшу, и сдать ее в казну. Однако этот ровдужный ясак оказался никуда негодным. Чукотская ровдуга была такого плохого качества, что ее сплошь и рядом отказывались принимать в казну, и возмещать недостачу приходилось Omrakwurgьn'у и прочим чукотским «князьцам». Здесь Майдель снова обнаружил здравый смысл, заменив натуральный ясак денежной платой по рублю за одну штуку ровдуги. Такой платеж является очень низким и особенно в сравнении с тем, что платили другие сибирские народы. Вся сумма ясака, взимаемого с чукоч, равнялась 247 рублям. С этого времени оленные чукчи аккуратно платили эту сумму, хотя все-таки большая часть ее вносилась богатыми князьцами. Вместе с тем оленные чукчи перестали получать подарки в награду за ясак. Майдель также запретил давать ясачные подарки чукотским приморским торговцам. Эта отмена, конечно, укрепилась бы, если бы не упадок Анюйской ярмарки, которую начальство желало непременно поднять. Для этого вскоре после Майделя были опять введены ясачные подарки приморским купцам. Главной причиной упадка торговли и ярмарки было сокращение американской пушнины, поступавшей на колымский рынок. В прежнее время все бобры и куницы и добрая половина лисиц, продаваемых на Колыме, приходили из Америки. С другой стороны, часть табаку и железа попадали на американское побережье и даже далее внутрь страны через посредство чукоч. В недавние годы вся эта пушнина нашла себе дорогу из Аляски в Соединенные Штаты. Немного бобров и куниц, за которые в Азии платили хорошую цену, все еще уходило по прежнему пути, но это уже были меха низшего качества. Даже значительная часть мехов от приморских чукоч и азиатских эскимосов также направилась в Америку через посредство китоловов. «Поворотчики», набрав американских товаров, везли их внутрь страны на оленные стойбища менять на пыжиков и готовую одежду. Таким образом и эта торговля стала отходить от колымских ярмарок.

Общее число приморских поворотчиков, приходивших на Анюйскую ярмарку, которое в прежние времена доходило до полусотни, ныне упало до десятка и даже еще ниже. Тогда власти надумали привлечь чукоч восстановлением ясачных подарков. Это произошло вскоре после Майделя. В 1889 году якутский губернатор Светлицкий сделал распоряжение, чтобы эти подарки даже были увеличены, как последний отчаянный способ воротить приморских посетителей. Каждый, кто приводил с собой товарища, получал право на особое вознаграждение. В конце концов, по этому приказу, каждая доля подарков выросла более чем вдвое. В 1889 году 12 приморских чукоч уплатили ясак на ярмарке и получили за одну, напр., красную лисицу один большой котел, один нож, один наконечник копья, несколько фунтов табаку, бусы, леденец (в кусках), сухари. Ценность подарков была много выше ценности ясака.

В официальных бумагах того времени означенные подарки называются «ответными подарками для чукоч неподвластных России». Такое положение вещей продолжалось до самого последнего времени. Пять-шесть приморских плательщиков являлись ежегодно на ярмарку, привозя с дюжину ясачных лисиц за себя и за отсутствующих друзей, числящихся в списке. Приходили и другие приморские гости и просили занести их тоже в этот ясачный список, затем, чтобы получать такие богатые подарки, но начальство обычно отказывало им, потому что умножать такие ясаки было совершенно не выгодно. Плательщики приезжали на Анюйскую ярмарку без всякой продажной пушнины, только привозили ясак и несколько шкурок на водку. Вся эта сделка превратилась в комедию, лишенную всякого смысла.

В первое трудное время после того, как была уничтожена Анадырская крепость, русские власти в сношениях с чукчами проявляли крайнюю осторожность и благоразумие. Этот подход сохранился и в позднейшее время. Я говорил раньше о столкновении, которое случилось на Анюйской ярмарке в 1895 году. Другой случай произошел на десять лет раньше, в 1884 году. Русский поречанин из Нижнего Колымска, по имени Семен Дружинин, отправился для торга на мыс Шеланский и имел там столкновение с приморскими чукчами из-за тюленьей туши, купленной им на собачий корм. Он заплатил за нее «неправильную цену», и туша была отобрана хозяевами. Дружинин рассердился и заявил, что якутский губернатор явится на Колыму для наказания чукоч и что с этой целью будет привезен порох и свинец на десяти конских вьюках. Чукчи посмеялись над его угрозами, и он прибавил, указывая на небо, где разыгрались «сполоха» (северное сияние) с особенной яркостью: «Видите это пламя, раньше такого не бывало. Бог вас предостерегает. То ваша кровь».