Читаем Чукчи. Том II. Религия полностью

Соседние с чукчами племена также считают мамонта принадлежащим злым духам. В 1897 году я нашел шаманскую одежду и несколько бубнов в одном давно заброшенном амбаре недалеко от деревни Пятистенной, на берегу реки Большого Анюя. В районе было редкое население, помесь юкагиров с якутами, к тому времени сильно обруселое. Среди бубнов была березовая дощечка, покрытая рисунками, выгравированными острием ножа. Дощечка представляла собою вытянутый прямоугольник, разделенный пополам. Одна часть была вымазана красной охрой и обозначала день, другая, зачерненная графитом, обозначала ночь. При соответственном положении дощечки перед глазами зрителя красная сторона ее оказывалась направо, черная — налево. Две выемки на грани между половиками дощечки были следами некогда вставленных в нее кусков серебра, как объяснили мне старики из деревни. На красной стороне изображены были звери, птицы и растения, а впереди их — человеческая фигура верхом на олене. На черной стороне были изображены собаки, лошади, а впереди их — мамонт со странной фигуркой, стоящей у него на спине, с двумя птицами в руках. Дощечка была подарена мною Музею этнографии при Академии наук в Петербурге и там затерялась. Как можно убедиться из рисунка (рис. 33), сделанного по сохранившейся фотографии, контуры фигурки, держащей птиц, зигзагообразны. Согласно объяснениям, данным жителями деревни, эта фигурка изображает существо с железными зубами, часто упоминаемое в сказках колымских юкагиров. Мне объяснили, что дощечка употреблялась шаманами для призыва духов. В данном случае красная сторона дощечки представляла собою белое шаманство и употреблялась при врачевании, черная сторона обозначала черное шаманство и применялась для наведения злых чар.

Рис. 33. Шаманская дощечка с изображением мамонта.

Замечательно, что все звери, птицы и растения с оленным ездоком во главе олицетворяют собой белое шаманство, тогда как два северных домашних животных — собака и лошадь — вместе с мамонтом служат олицетворением тьмы и злобы. Может быть, тем самым выражено желание подчеркнуть разницу между оленеводами и ездящими на собаках рыбаками. У мамонта, изображенного на рисунке, — короткая шея, изборожденная рядом коротких штрихов, длинный хвост, раздвоенный на конце, длинные круто загнутые клыки, которые, однако, по мнению туземцев, вообще являются рогами, выступающими из пасти. Хобот на рисунке отсутствует.

Я напомню небесного червя, в описании которого мы встречаем признаки боа-констриктора.[79] На рисунке (рис. 20) червь изображен с острием на хвосте. Другой «гигантский червь» живет в море. Он так силен, что может убить кита, зажав его в свои кольца. В сказках фигурирует и третий большой червь. Этот червь живет в подчинении у kelь, который посылает его в погоню за пленными девушками, бежавшими из его жилища. Хвост червя остается в спальном пологе kelь, тем не менее тело его так длинно, что ему удается опередить беглянок и вернуть их обратно.[80] Проворное чудовище Kelilgu также уже упоминалось.[81]

В скалах, свисающих с берегов Ледовитого океана, живет чудовищный зверь, с виду горностай, но такой большой, что когда он входит в море, его лапы достают до дна на самом глубоком месте. Время от времени он выходит из скал, приближается к людским поселкам и свирепо нападает на их обитателей. Это, вероятно, связано с представлением о горностае как духе-помощнике, который в случае нужды превращается в белого медведя.

«Великая громовая птица» нередко отождествляется со сверхъестественным Вороном, но в сущности она представляет гигантского орла, обладающего огромной силой. В одной сказке такая гигантская орлица является хозяйкой хорошей и дурной погоды. Однажды ее посетили двое земных людей. Вследствие их просьбы очистить небо она стала скрести его огромным медным скребком, но один из них подсмотрел сквозь щель и увидел ее голые ноги. Это так рассердило ее, что она обоих столкнула обратно в наш мир. Орлы вообще ограждены табу, убийство одного из них ведет за собой непогоду и голодовку.

Азиатские эскимосы также утверждают, что «громовая птица» — «гигантский орел». После смерти каждого орла Высшее существо берет его сердце, которое бессмертно, и подвешивает его с небес на привязи. Подвешенное сердце продолжает биться, отчего происходит гром. Орел после этого оживает. По верованиям коряков, души умерших людей подвешиваются на шнурках из сухожилий в жилище Высшего существа, затем они возвращаются снова на землю для новой жизни.[82]

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эра Меркурия
Эра Меркурия

«Современная эра - еврейская эра, а двадцатый век - еврейский век», утверждает автор. Книга известного историка, профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина объясняет причины поразительного успеха и уникальной уязвимости евреев в современном мире; рассматривает марксизм и фрейдизм как попытки решения еврейского вопроса; анализирует превращение геноцида евреев во всемирный символ абсолютного зла; прослеживает историю еврейской революции в недрах революции русской и описывает три паломничества, последовавших за распадом российской черты оседлости и олицетворяющих три пути развития современного общества: в Соединенные Штаты, оплот бескомпромиссного либерализма; в Палестину, Землю Обетованную радикального национализма; в города СССР, свободные и от либерализма, и от племенной исключительности. Значительная часть книги посвящена советскому выбору - выбору, который начался с наибольшего успеха и обернулся наибольшим разочарованием.Эксцентричная книга, которая приводит в восхищение и порой в сладостную ярость... Почти на каждой странице — поразительные факты и интерпретации... Книга Слёзкина — одна из самых оригинальных и интеллектуально провоцирующих книг о еврейской культуре за многие годы.Publishers WeeklyНайти бесстрашную, оригинальную, крупномасштабную историческую работу в наш век узкой специализации - не просто замечательное событие. Это почти сенсация. Именно такова книга профессора Калифорнийского университета в Беркли Юрия Слёзкина...Los Angeles TimesВажная, провоцирующая и блестящая книга... Она поражает невероятной эрудицией, литературным изяществом и, самое главное, большими идеями.The Jewish Journal (Los Angeles)

Юрий Львович Слёзкин

Культурология