Чухонская повесть

– Не знаю. Их надо еще поменять на рубли, так как марки нигде не принимают. И я знаю только одно место, где меняют валюту на рубли. Сейчас мы поедем туда на такси на те рубли, что есть у меня. А там поменяем на всякий случай все твои деньги.

Ари согласно кивнул.

Время пошло.

Вера абсолютно не нервничала, просто делала то, что надо было сейчас сделать. Валюту они поменяли довольно быстро, в финском консульстве пришлось подождать, в министерстве юстиции была заминка, но тоже, в конце концов, повезло, и документ они получили.

Вера посмотрела на часы: 13.00. "Понятно, Господи. Значит, не судьба". Они все-таки вышли на Адмиралтейскую набережную, остановили машину и поехали к Горьковской. Когда они высаживались у Дворца Бракосочетаний, времени было 13.27.

Милая женщина-заместитель заведующей их ждала. Вера не поверила своим глазам:

– Вы нас ждете?

– Я же обещала.

– Этого не может быть.

Она взяла все документы.

– Могу предложить на выбор три даты: 6 мая, 10 мая и 30 мая.

"Уже май, – пронеслось у Веры, – а мы думали, что справим свадьбу зимой. Вот как все затянулось. Еще говорят, что в мае только маяться. Мы уже достаточно помаялись".

– Ну что ж, берем май, – вслух сказала Вера. – Вопреки всему. Больше ждать не будем.

– А число какое?

Вера посоветовалась с Ари, ему было все равно.

– Тогда самое раннее: 6 мая. Сколько можно ждать. А вам огромное спасибо!

Когда пришли домой, Вера посмотрела в календаре: 6 мая – День Георгия-Победоносца. Так победим! Пора было готовиться к свадьбе.

Лирическое отступление

Прабабушка Домна безумно любила своего мужа – Вериного прадедушку Федора. В данном случае «безумно» отнюдь не преувеличение и не образ. Федор погиб во время Первой мировой войны на Германском фронте совсем молодым. Домна дожила почти до 100 лет. Вера смутно помнила парализованную безумную старуху, называвшую меня «пацаненком». У прабабушки после смерти мужа началось воспаление мозга, после которого она выжила в прямом смысле слова, но «выжила из ума». Она не помнила кто ее дети, внуки, правнуки, какого они возраста и пола. Путая и забывая всех и вся, она, тем не менее, помнила подробности совместной жизни с Федором, мельчайшие черточки его характера, слова, когда-то сказанные им. Бабуся (как ее называли домашние) была очень набожной, во время православных постов она сидела только на воде и хлебе, не позволяя себе ничего лишнего. Она никогда не снимала с себя огромного серебряного креста, который ее дочь, бабушка Веры – жена партийного руководителя, хотя и крещеная, после смерти Домны прятала в ящике комода, и который – так сложились обстоятельства – все-таки надела незадолго до смерти. Бабуся в последние годы своей жизни не вставала и даже шевелилась с трудом. Вера помнила замолкавшие при ней или переходящие в шепот, отчего казавшиеся еще более зловещими, разговоры о пролежнях бабуси.

Все, что интересовало Домну, это ее воссоединение с Богом и Федором. Фотография погибшего мужа стояла на комоде в другом углу от кушетки, на которой лежала парализованная бабуся, и достать портрет со своего места она никак не могла. Тем не менее, каким-то непостижимо-мистическим образом к несказанному удивлению окружающих фотография прадеда оказывалась у Домны под подушкой. Бабушка Веры забирала ее оттуда, расправляла и ставила обратно на комод. Через какое-то время фото опять оказывалось у прабабки. Она была верна своему Феде всю жизнь и любила его до самой смерти.

Эту фотографию Вера потом привезла с собой в Финляндию. На ней – двое, оба в военной форме царских времен, в головных уборах с надписью «4.Ф.». Один – красавец-брюнет со щеголеватыми усиками, второй – блондин с простоватым лицом и мелкими чертами. Прадед Веры – конечно, первый. Видимо, эта фотография так долго и часто была у Веры перед глазами, что в молодости ей нравился только такой тип мужчин. Второй служивый никогда особо не привлекал внимания Веры, и она всегда впадала в крайнее недоумение от вопроса знакомых: «Кто из них твой прадед?».

У Веры хранится увеличенное и слегка обрезанное фото, хотя на оригинале была надпись «Uleaborg» . Это шведское название города Оулу. Фото сделано там. Удивительное дело, прадед служил в Финляндии, в городе Оулу, а Вера тоже побывала там неоднократно, даже гостила у своей подруги. Такую необычную петельку проделала судьба ее рода.

На фото у прадеда забинтован палец, бабушка рассказывала, что Федор поранил его о косу. Вот так предок «прокосил» Вере дорогу в Финляндию.

Глава 4

На дворе стоял 1993 год, когда "по холодильнику каталось одно яйцо", как говорила мама Веры. Ари это очень быстро понял, и только в первый свой приезд он приехал с пустыми руками. Получив на завтрак это катающееся по холодильнику яйцо и ничего больше, в следующие свои заезды он привозил целые сумки еды.