Чукотский вестерн

Прошли с километр вверх по течению, где Паляваам разбивался на множество узких и мелких рукавов, переправились. Олени с заметной радостью через реку переходили, тревожно оглядываясь назад, видимо, чуяли приближающуюся мышиную опасность.

Оставленные на старом месте рогачи, запряжённые в нарты и крепко привязанные к металлическим стержням, вбитым в землю, с грустью глядели вслед своим уходящим сородичам и издавали громкие протяжные звуки, полные тоски и страха.

Эстонца Сизый лично на руках перенёс, словно извиняясь за тот некорректный допрос, построенный на безмерной жажде подозреваемого.

Аркай больного на нартах разместил, тщательно укутал в оленьи шкуры.

– А зачем это вы на том берегу нарты с олешками оставили? – поинтересовался. – Куда-то ещё собрались, в натуре?

– Собрались, собрались, – откликнулся Лёха. – Есть на том берегу ещё одно дельце.

– Тогда оно и ладно, – успокоился чукча. – А то я уже подумал, что забыли вы оленей. Напомнить вот хотел. Только вы поторопитесь, в натуре. К следующей заре мыши, в натуре, уже здесь будут.

Гаркнул Аркай на своих здоровенных псов, те и потащили, не торопясь, нарты с Эйвэ вдоль реки, по мягкой траве.

– Прощевайте все, в натуре! – помахал рукой Аркай, развернулся и упруго зашагал вслед за упряжкой.

Вдоль противоположного берега Паляваама продолжался исход всякой живности: целенаправленно семенили вверх по течению реки облезлые песцы, худющие евражки; зайцы небольшими группками скакали; важно, с чувством собственной значимости, шествовали красавицы-чернобурки. Над всеми ними пролетали неторопливые белоснежные совы, шустрые кречеты.

– А со всеми этими что дальше будет? – спросил Ник у Айны.

Девушка неопределённо плечами передёрнула:

– Слабых и глупых – мыши съедят. Остальные мышей обойдут. Сами следом за мышиным морем пойдут. Будут жир нагуливать на зиму. Даже олени из кочевий разбегутся. Тоже мышей есть станут. Тут так повелось. Если ты перед мышиным морем оказался – тебя съедят. Если ты сзади – будешь догонять и есть. Кто догонит – тот и съест.

– Олени мышей едят? – не поверил Ник. – Как же они их ловят?

– Бежит олень за мышью, бьёт её копытом. Потом глотает.

Сизый тут же расплевался во все стороны:

– То-то эта оленина с таким странным привкусом, никогда мне не нравилась. Теперь-то понятно, в чём дело!

– Что, теперь совсем оленятину есть перестанешь? – засомневался Ник. – Даже печёнку?

– Да нет. Буду, конечно, но уже безо всякого аппетита…