Чума насилия

Несколько секунд она молчала.

- Я знала, что так и будет.

- Правда?

Она по-прежнему не поворачивалась к нему.

- Вплоть до сегодняшнего утра я и не подозревала, что могу так безумно ревновать, Джонни.

- И к кому же вы ревнуете?

- К Лиз.

- Вы положили глаз на Баумана?

- На вас.

Он обернулся к ней, и машина вильнула на дороге.

- Я этого не заслуживаю.

- Обнаружить передо мной свое нетерпение означает проиграть, рассмеялась она. - Вы не поверите, Джонни, но когда я ложилась спать, меня переполняло нетерпение.

- Я был бы рад в это поверить.

- Тогда поверьте. Впрочем, не об этом речь.

- Конечно, об этом.

Она покачала головой:

- Когда мы расстались и я пошла спать, то думала о том, как чудесно прошел вечер и какой вы славный парень. Я уже говорила, как приятно проводить время с мужчиной, который не думает все время только о сексе. Кроме того, я обнаружила, что не могу уснуть. Вы не делали мне никаких предложений, и оказалось, что именно поэтому мне захотелось их получить. Очень захотелось. Я долго, до бесконечности боролась с собой. И в конце концов подумала, что было бы здорово просто взять и прийти к вам, не тратя времени на светские беседы и ухаживания. Мне захотелось просто прийти к вам, просто быть с вами и наслаждаться этим, потому что мы оба этого хотели. Не лгать, ничего не обещать друг другу. Но я не решалась, потому что боялась, что вы могли принять меня за одну из этих шлюх. Спустя какое-то время мне удалось убедить себя, что вам такое решение должно казаться единственно правильным для нас обоих. Мы оба к этому стремились с тех самых пор, как ездили тогда есть моллюсков. - Она снова рассмеялась, но с оттенком сарказма. - Так что Таня впервые в жизни решила сыграть роль агрессора. Я надела свою самую красивую ночную рубашку, открыла дверь и... увидела, как Лиз Бауман входит в вашу комнату, вся загорелая, в прозрачных одеждах. Я вернулась к себе и расплакалась от унижения.

Джерико не сводил с дороги спокойного, уверенного взгляда:

- Если вы не спали в это время, то должны были слышать, как вскоре раздался душераздирающий вопль.

- Я слышала.

- Как вы думаете, кто это кричал?

Она снова рассмеялась, и снова в ее смехе были слышны нотки горечи.

- Я решила, что это Лиз. Мне пришло в голову, что Бауман застиг ее, когда она шла обратно, и расправился с ней.

- А ваша комната далеко от спальни Бауманов?

- В другом конце коридора.

- Тогда вы не можете быть уверены, что это была Лиз.

- Если сложить два и два...

- Чаще всего получается пять.

- А кто еще это мог быть, Джонни? Других женщин в доме нет, если не считать рыжую шлюшку, что привез с собой Дэвид.

Они подъехали к городу, на окраине которого располагались владения Бауманов. Джерико вспомнил, что полицейские казармы он видел в другом конце города.

- Вы хорошо провели время? - Голос Тани прозвучал напряженно.

- У вас всегда была склонность к мазохизму?

- До вчерашнего вечера я вообще была другим человеком. Впрочем, уроки, которые мы получаем от жизни, всегда бывают болезненными. Наверное, я должна поблагодарить вас за то, что вы преподали мне такой урок.

- Только одной вещи вы не научились, и именно той, которой научиться стоило.

- Какой же?

- Доверять своим инстинктам.

- Как бы там ни было, - ответила она с горечью, - не думаю, что было бы очень приятно стать вторым вашим посетителем за ночь.

- Почему вы так со мной разговариваете?

Она поерзала, как будто ей было неудобно сидеть.

- Потому что сегодня с утра я вас ненавижу! Потому что мне захотелось наказать вас, рассказав вам о том, чего вы лишились. Потому что - помоги мне Господь! - я поняла, что схожу с ума от ревности, и мне захотелось услышать от вас, что никакого удовольствия вы не получили и что вы не могли обо мне забыть.

- Я действительно не получил никакого удовольствия, - ответил он без всякого выражения.

- Джонни!

- Лиз - наша хозяйка. Она просто подумала, что мне может понадобиться еще одно одеяло.

- Негодяй! Ночью можно было задохнуться!

- Она зашла, чтобы передать, что мне звонили.

- Хорошо! Я это заслужила. Наверное, вам уже хочется выставить меня из машины. Я поймаю такси, чтобы вернуться обратно.

Он подъехал к местному магазинчику, остановился и, потянувшись мимо Тани, открыл дверцу пассажирского сиденья. Она стояла возле машины и смотрела на него, высоко подняв темноволосую головку, чтобы скрыть неуверенность, - красивая и стройная...

- Вы думаете, я буду пересказывать кому-нибудь то, что вы мне сейчас рассказали?

- Возможно, вы поделитесь этим с Лиз и посмеетесь вместе - в следующий раз.

Он захлопнул дверцу:

- Вы не понимаете очевидного: если первого раза не было, неверно говорить о следующем.

Он включил передачу и уехал. Она стояла, напряженно выпрямившись, и смотрела, как удаляется красная машина.