Чума вашему дому

Что делать дальше? Разумеется, мы с Артемом должны были обо всем поговорить. Точнее, проговорить. В деталях. Так, как делали раньше — проясняя все темные места. Но конкретно сейчас? Я не знала. Дать ему время побыть одному, успокоиться? Или наоборот — не оставлять одного? Мои «отлично» в дипломе, как по клинической психологии, так и по психиатрии, на этот вопрос ответа дать не могли.

К утру наконец удалось заснуть, и вырвал меня из рваного, нервного сна звонок. Спросонья я смахнула телефон с тумбочки, он улетел под кровать, но продолжал верещать и там, пока не выудила. На экране высветился незнакомый номер, и первым побуждением было сбросить звонок. Но все же ответила.

— Тамара? Здравствуй. Это… Стас.

Мог бы и не говорить. Как будто не узнала бы. У меня номер телефона остался прежним, и, видимо, он не удалил его из записной книжки, как сделала я.

— Привет, — я легла обратно на кровать.

Что тебе нужно? Рассказать, как жил эти десять лет, и спросить, как жила я? Или обсудить вчерашнее?

— Тома, извини, пожалуйста, но… Ты не могла бы в двух словах объяснить, что это было? Вчера?

Значит, второе. Перфэкто…

— А что было, Стас? Твоя жена… это ведь жена была, да? Криво поставила машину, мы не могли выехать. Ну а совпадения… каких только не бывает. Питер — город маленький.

— Ты меня совсем за дурака считаешь? — ядовито поинтересовался он.

— Тогда спроси у своей жены.

— Я спросил. Она потребовала не лезть не в свое дело.

— Тогда, может, и не стоит? — усмехнулась я. — Лезть не в свое дело? Не всякую правду нужно знать. Ты же понял, что они знакомы, да? Ну вот и остановись на этом. Дело давнее. Мало ли какие у людей бывают неприятные знакомства. Мы с тобой тоже не лучшим образом расстались. Хотя я зла не держу.

— Ты только подтвердила, что там было… неприятное знакомство. Я никогда еще Елену такой не видел. Она женщина хладнокровная, с железными нервами. А тут… как будто привидение увидела. Приехали домой, бахнула коньяка, на меня рявкнула. Не спала всю ночь.

Да что вы говорите? Не спала всю ночь? Бедняжка. Внезапно проснулась совесть? Да конечно! Я давно заметила, что люди склонны ненавидеть тех, перед кем виноваты. Признать свою вину способны далеко не все. Проще перекинуть это чувство обратно, трансформировав в неприязнь. И вот уже не я виноват перед тобой, а ты передо мной, одним лишь фактом своего существования. И я тебя за это ненавижу.

А может, еще и страх включился. Машина стояла на служебной парковке, значит, какое-то отношение мадам имела либо к «Октябрьскому», либо к организации концерта. Вероятно, была в зале, видела Артема на сцене. И могла прикинуть, какие у него имеются возможности зарыть ее под плинтус. По крайней мере, финансовые.

Было так просто рассказать ему все. Если не разрушить мир Стаса, то уж точно пошатнуть. Вернуть ту боль, которую его жена причинила когда-то Артему. Мне не хотелось делать этого, потому что Стас был ни в чем не виноват. Точно так же, как и я. Да и Артему это ничем не помогло бы.

Но… но…

«Шар земной застыл в полете, как подброшенный пятак…»[1]

[1] Строка из стихотворения Вадима Шефнера

81

— Послушай, Стас… Я могла бы сказать, что ничего не знаю. Или просто послать тебя в далекую страну, потому что не обязана ничего рассказывать. Потому что…

— Тамара, — перебил он меня, — Не надо «потому что». Просто расскажи. Мне это нужно.

В его голосе появились незнакомые твердые нотки. Как знать, возможно, в каждом тюфяке где-то на донышке прячется зародыш мужского характера, который иногда способен высунуть голову и показать зубы.

— Видимо, ты сильно изменился, Стас, — усмехнулась я. — Раньше даже намек на проблему заставлял тебя закрывать лапами глаза и уши. Повторю еще раз, не всякую правду стоит знать. Подумай хорошо, действительно ли хочешь услышать то, что, возможно, заставит посмотреть на свою жену другими глазами. Понятия не имею, какие у вас с ней отношения, но мне было бы сложно примириться, узнай я такие вещи о своем мужчине. Даже со скидкой на молодость-глупость и давность лет. Пока не знаешь, можно себе сказать: все было давно и не имеет никакого значения сейчас, — тут я вспомнила выражение Артема и добавила: — Но если черви полезли из банки, обратно их уже не запихнешь.

— Рассказывай, — ответил он после недолгого молчания. — Хотя… подожди.

Я услышала в трубке какие-то невнятные слова, сказанные в сторону, потом шорох, скрежет.

— Послушай, Том… Мне неудобно разговаривать. Мы можем встретиться?

Теперь на паузу встала я. С одной стороны, видеть его абсолютно не хотелось. Но я и на самые рядовые темы не любила разговаривать по телефону, не видя собеседника. А уж на такую… К тому же это был реальный шанс убедиться, что многоточие действительно стало точкой… или… не стало.

— Извини, по мне вчерашнее тоже неслабо так ударило. Нет настроения делать макияж и куда-то ехать.

— Давай я приеду к тебе.