Чумная (СИ)

Сбоку присоединяется её сестра, или может быть дочь — они похожи. Но слишком медленные, неуклюжие, они мне не соперники. Отбиваюсь с лёгкостью, их движения так медлительны — что, наверное, я бы справился и без помощи чужой памяти. Разумных вокруг всё меньше, да и из стражи остались трое, но не решаются вступать в бой. Сейчас меня атакуют с двух сторон, и не кто-то — а аристократы со своими чёрными клинками. Не хотят обычные дроу под них попадать ненароком.

Отвожу очередной удар, и кинжалом протыкаю живот женщине которая обещала меня убить. Вторую отбрасываю телекинезом, вкладываю в него максимум силы который возможно, и девушку впечатывает в каменную стену, уродуя и ломая конечности. Немного силы — и никакая кольчуга не поможет, кинжал входит как в масло. Она останавливается, а когда я с улыбкой проворачиваю оружие в ране, роняет свой меч.

— Дура, ты не понимаешь… — Шепчет женщина.

А я вижу, что никого больше не осталось, даже последние стражники убежали, увидев, что я справился с этой дроу. Кто она такая, глава клана, который контролирует город?

— Я убью твою дочь, пока ты ещё жива, ты это заслужила. — Улыбаюсь ей, наклоняясь прямо к лицу.

Подтаскиваю безвольное, с изломанными конечностями тело к себе, девушка без сознания. Но мне плевать, я чувствую страх в душе её матери, панику. А потом спокойствие. Внезапное, какое-то непонятное.

— Тебе дали это оружие и руны, но ничего не объяснили. — Говорит она. — Не ты управляешь им, а оно управляет тобой, знаешь как таких называли раньше, когда Империя ещё не развалилась?

— Судья, Арбитр и как-то ещё? — Спрашиваю я, хмурюсь, мне кажется она говорит что-то правильное, но…

— Да. — Отвечает она, поникнув. — И если дроу этот комплект оставит в живых, то тебя он высосет, выпьет до самого донышка, тебя уже не будет, понимаешь?

— Что ты там такое говоришь? — Бью её ногой, женщина падает.

Убираю кинжал в ножны, достаю меч и направляюсь к её дочери. Может хоть так удастся получить чуть-чуть материнского страха — это же так приятно, чувствовать ужас безысходности. Не твоей безысходности.

Она прыгает сзади, и когда я поворачиваюсь — насаживается на клинок.

— Глупо. — Говорю я.

— Нет, это правильно. — Отвечает женщина: — Ты тоже умрёшь, и жизнь в тебе умрёт, я спокойна.

— Что ты несёшь?! — Не выдерживаю я, настроение портится окончательно, правда я не понимаю почему.

— Ты чувствуешь справедливость, но ты не Арбитр, тебя не готовили к этому, ты не можешь судить. Дроу проходят обучение годами, чтобы совладать с таким оружием, оно почти разумно. — Качает она головой: — Ты просто обиженная девочка, обиженная кем-то, и теперь оружие возвело эти чувства на самую вершину, даровав тебе мнимую уверенность в своей правоте.

— Заткнись! — Кричу я, и вытащив меч, бью ещё раз. — Вы хотите убить невинного ребёнка, а сейчас ты пытаешься обвинить меня в чём-то?!

— Это закон, ничего не поделаешь. — Говорит она, держась за меч двумя руками: — И ты ничего не сможешь сделать, я не дам тебе убить последнюю женщину моего рода.

— Что? — Не понимаю я.

— Ты просто не знаешь правил, руны и сила оружия — это не всё, даже для судей есть правила. — Хрипит она, а потом громко добавляет, из последних сил: — Я признаю вину, отдаю свою силу и сущность, в обмен на жизнь дочери, она не будет преследовать эту разумную и её выродка, клянусь!

Что-то происходит, мне кажется она могла и не говорить ничего, ведь я чувствую какое-то заклинание. А слова — видимо для уверенности, или для меня, не знаю. Сила проходит сквозь клинок, но укола в этот раз нет, только вижу, как тело женщины превращается в мумию, истаивая, и рассыпаясь. Оружие само выпило эту тварь, я не давал такой команды, она меня обхитрила!

— Сука! — Кричу я со злостью. — Ничего, есть ещё твоя дочурка, и она пока жива!

Привожу в чувство девушку, она открывает глаза и с болью и ужасом смотрит на меня.

— Получай! — Кричу и бью её мечом.

Но ничего не происходит, клинок как будто обходит её стороной, и бьется бессильно о землю. Пробую ещё раз — нет, опять тоже самое. Что за чертовщина?! Бью снова и снова, но всё бесполезно.

— Твари. — Шепчу себе под нос: — Обыграли меня, ничего, я придумаю что-нибудь.

«Но ведь есть ещё разумные, целый город разумных, не все же они убежали!» — Приходит откуда-то мысль, вроде бы не моя, но очень дельная.

Поворачиваюсь, и иду, а по пути закидываю огненные шары в окна домов. Силы теперь — хоть отбавляй, могу себе позволить.

***

Город горит, а я иду по его улицам, и высматриваю врагов. Как же это прекрасно — когда у тебя есть сила, и ты можешь приговаривать и миловать. Разумные бегут, а те, кто пытается сопротивляться — умирают.

— Цзинь. — С лёгкостью отбиваю удар стражника сзади.

Какой-то смельчак всё же решил дать отпор, а может я ненароком убил его родственников? Оглядываюсь — совсем молодой дроу, максимум восемнадцать. И не только по виду, но и по глазам. Мальчик, а не мужчина. Огонь выжигает ему сначала глаза, а потом все внутренности. Я смеюсь. И вот эти вот ребята славятся своей жестокостью? Ну-ну, сегодня я им доказал обратное, и ещё докажу.