Чумная (СИ)

Машина наконец останавливается у очередной типичной панельной пятиэтажки, почти такой же в которой жил я. Я отдаю водителю деньги, выхожу под дождь и иду к двери нужного подъезда, набираю номер квартиры на домофоне, проходит семь гудков, но дверь никто не открывает.

«Да что такое!» — Думаю я, волнуясь, и телекинезом вырывая замок из двери. — «Какой-то вандал, блин.»

Поднимаюсь на нужный этаж, и прислушиваюсь к тому, что происходит за нужной мне дверью. А люди там говорят, о чём-то тихонько спорят. Нажимаю на звонок — но звука нет, видимо отключили на ночь домофон и звонок, что бы всякие случайные люди не беспокоили. Опять срываю замок, плевать, сейчас важнее другое.

Молча прохожу в квартиру, все голоса смолкли, на меня смотрят две пары испуганных глаз — мужчина в очках, которого я очень хорошо знал, закрывает собой уставшую худую женщину, лет сорока, с огромными синяками под глазами в старом заношенном халате.

— Где девочка? — Спрашиваю у них.

— Вы кто такая? — Ошарашено говорит мужчина.

— Где девочка?! — Уже кричу на него я.

— Вы от Вячеслава?! — Испуганно говорит он: — Мы же сказали, что заплатим, а он обещал, что не будет больше таких визитов!

«Что я за идиот!» — Ругаю себя.

— Я не от него. — просто говорю, и прохожу дальше по коридору.

Пустая комната, пустая гостиная, и наконец в последнем помещении вижу старую больничную кровать, а в одеяле кто-то ворочается. В этот момент чувствую, что сзади кто-то замахивается, разворачиваюсь и перехватываю руку мужчины с ножом, начинаю шипеть на него:

— Да успокойтесь вы, я пришла помочь.

Он видит что-то в моих глазах, что его очень пугает, и отступает, расслабляя руку. А я прохожу в комнату, ближе к ребенку, и вижу маленькое изломанное тельце, совсем худое, и широко раскрытые испуганные глаза. Девочка чуть помладше Ли, года на два-три, и сейчас она совершенно беспомощна — руки и ноги её не слушаются, и вообще вывернуты в неестественном положении, лысая голова на которой несколько шрамов после операции.

Я достаю с шеи амулет на веревочке, и одеваю на девочку, потом сжимаю овал и запускаю заклинание исцеления.

«Последний заряд.» — Думаю я.

Сначала кажется, что ничего не происходит, и я с ужасом думаю, что всё-таки в этом мире магия работает как-то неправильно, но через несколько секунд несчастного ребёнка окружает зеленый свет, он становится всё ярче, а девочка закрывает глаза и уходит в глубокий сон. Конечности сами принимают правильное положение, шрамы на голове рассасываются, даже начинают расти волосы.

«Заклинание расcчитано на то, чтобы достать с того света больного чумой на предпоследней стадии, что ему какие-то физические повреждения тела» — Думаю я, смотря на чудо.

А сзади с открытым ртом стоят отец и мать, я оставляю амулет на шее девочки — пусть будет как талисман, надеюсь теперь с ней всё будет хорошо, разворачиваюсь и выхожу из комнаты, иду на кухню. Слышу только сзади тихий голос плачущей матери:

— Дышит, ровно…Иди-иди, давай…

На кухню заходит мужчина в очках, с которого всё и началось.

— Кто вы? — Спрашивает он.

— Есть курить? — Отвечаю вопросом на вопрос.

Он достаёт пачку «союз-апполон» и протягивает мне. Беру одну сигарету, затягиваюсь, кашляю, выпуская дым, и тушу её в раковине.

«Какая же гадость». — Думаю я.

— Сергей Павлович, что произошло, когда вы отнесли Вячеслава к себе в НИИ? — Спрашиваю я.

— Я не понимаю, это секретная инф… — Начинает он, но я завожу свои волосы за уши, и показываю ему.

— Ничего не случилось, я нервничал и выбрал неправильную настройку, перенос не произошёл, сработала охранная система, когда засекла что происходит большое потребление энергии в неурочные часы, и приехавшая охранная группа освободила Вячеслава. Меня уволили, отдали под суд, секретность не сняли.

— А вы знали, что там, на другой стороне? — Смотрю в окно на тусклый свет фонарей.

— Отчасти, мы отправляли камеры на туда — другая планета, другой мир. — Отвечает он, закуривая.

— И что вам теперь за это грозит? — Спрашиваю.

— Условный срок, перенос же не произошел, а Вячеслав, так ничего и не понял. — Говорит он.

— Понятно. — Спокойно говорю я: — Что теперь будет с проектом?

— Уже закрыли, невнятные фотографии с «той» стороны никого не заинтересовали. — Говорит он, и снова повторяет: — Секретность так и не сняли.

— Я никому и ничего не скажу, сегодня меня не будет уже на этой планете, или в этом мире, не знаю уж как правильней и что именно ваша машина делала, вам лучше знать. — Отвечаю грустно.

— Перенос не произошел! — Громко говорит он.

Я смотрю ему в глаза, и говорю:

— Перенос произошёл, Сергей Павлович, хотите вы этого или нет, но я на вас зла не держу за это.

— Что же теперь делать? — Спрашивает он.

— С чем? — Говорю я, направляясь к выходу.

— Раз машина работает, а у меня условный срок… — Начинает он, а я перебиваю: