Чумная (СИ)

Заходим в помещение совсем рядом, слуга уходит, а я закрываю дверь на защёлку и осматриваюсь. Большое помещение, всё в чёрном мраморе, а главное — круглый бассейн. В нём трогаю воду — тёплая. А рядом — душ с двумя вентилями. Подхожу, кручу их, и правда — смеситель. Раздеваюсь, складываю одежду на лавке у входа, включаю воду и подстраиваю температуру. Забираюсь под горячие струи, и так стою.

— Как же хорошо… — Говорю себе тихо, расслабляясь.

Осматриваю своё тело — столько шрамов. На левом и правом плече. От меча и пули. На спине от плети. На груди от руны. Ожоги в разных местах. Я столько ранений и повреждений тела не получал за всю прошлую жизнь, сколько тут за месяц.

«Интересно, как там ребята?» — Думаю я, откидывая голову: — «Ждут меня, надеюсь всё это скоро закончится.»

Вздрагиваю, когда кто-то хватает меня за руки и прижимает к стенке. Потом поцелуй в губы, очень знакомые губы, и тихий голос:

— Я же не могла с тобой не попрощаться, милая…

А потом становится хорошо.

***

Мы стоим перед загоном для ящеров. Провожать вышла сама Фиррая. Я посадил уже в седло Шарайс, а женщина меня хорошенько осматривает, пытаясь найти — что я мог забыть.

— Подумай, можете всё-таки согласишься, у меня хорошо. — Говорит она.

— Ты меня до смерти укатаешь за неделю. — Качаю я головой.

— О, ты меня недооцениваешь, милая. — Улыбается женщина, подходит, и обняв, горячо целует. Потом чуть отстраняется, кладёт руку на мой живот, и говорит:

— Сохрани ребёнка, не дай богиня я узнаю, что ты с ним что-то сделала, я лично за тобой приду, всё поняла, дорогая?

И всё это с тёплой улыбкой на лице. Ага, сама то своего ребёнка ни в грош не ставит, даже ненавидит, а ещё советы раздаёт, тоже мне — мамаша выискалась. Молчу уже, что для дроу, принести в жертву на алтаре представителя другой расы — как нечего делать. Видимо что-то прочитав у меня по глазам, она говорит:

— Пока он не родился — это дар, пойми это и смирись.

— А после? — Спрашиваю я, чувствуя даже через кольчугу, как она гладит мой живот.

— А после как получится, но до этого момента — самое дорогое что есть на свете. — Она целует меня в щёку, продолжает: — Так что, когда всё случится, и появится свободное время, заезжай ко мне, погостишь пару дней, обещаю не убивать.

— Я подумаю. — Серьёзно отвечаю ей.

Меня час потренировали езде, ничего сложного тут не было, так что я разворачиваюсь, и иду к загону. Он больше напоминает пещеру в скале. Взбираюсь на здоровую чёрную зверюгу, выгоняю её на улицу. Чуть отъезжаю от дома. А это оказался именно дом — огромный, сложенный из камня, но дом. Не оборачиваюсь, смотрю на небо и вижу звёзды. Самые настоящие звёзды. Да, я знаю, что это лишь какие-то камни, кристаллы, и мох на своде огромнейшей пещеры. Но отсюда, издалека, они как россыпь звёзд на ночном небе.

— Тебе удобно? — Спрашиваю впереди сидящую Шарайс.

— Да… — Неуверенно говорит девочка.

Я разгоняю ящера, и начинаю удаляться от дома, хозяйка которого меня спасла, и многому научила. А главное — какой бы она не была, я смог рассказать ей свою тайну, и она не оттолкнула меня. Да, возможно она сумасшедшая, немного сдвинутая, но это всё второстепенно. Мне в любом случае стало легче.

Мы уезжали все дальше, а в сумке у меня лежала грибница и инструкция по приготовлению лекарства от чумы.

Глава 21

— Слушай, морда чёрная, я тебя кормить не буду больше, если слушаться не начнёшь! — Злюсь я на ящера, который совершенно не реагирует на мой свист.

Мы стоим на очередном привале. Сейчас ночь, не знаю, что там над землёй, но у нас погасли почти все «звёзды» на высоком своде. Мы должны пройти два поселения, и дальше будет наша цель — некий храм, имя богини я даже не запоминал, куда мне и надо доставить девочку. Там же будет и выход на поверхность.

Я снова издаю свист, чёрная морда лениво поворачивается ко мне, смотрит укоризненно и отворачивается. Шарайс подходит от костра ко мне, встаёт чуть позади, неумело и тихо свистит.

— Не получится, даже не пробуй. — Отмахиваюсь я: — Сломанного ящера нам выдали.

Чёрная туша проносится рядом со мной, и утыкается носом в протянутую ладошку девочки. Вот так. С разумными ей нельзя было иметь контакт, видимо дружила с животными, вот у неё и получается. Но какая же всё-таки наглая тварь, эта животинка. То есть команды то она понимает, но ко мне не идёт.

— Всё, у тебя теперь разгрузочный день, а может даже два. — Злюсь я: — Хрен ты теперь свои яблоки и мясо от меня допросишься.

Иду к костру, сажусь на подстилку, смотрю в огонь. Слышу, как ящер проходит сзади, видимо возвращается к своей стоянке, потом останавливается и пихает меня в спину. Зверюга здоровая и тяжёлая, поэтому я головой чуть не попадаю в костёр, но вовремя останавливаюсь.

Поворачиваюсь, тварь смотрит на меня как провинившаяся кошка. И так каждый раз, зараза. Пихает мне свой нос, кладу на него руку, чувствую, как он фыркает.

— Ну ладно, на… — Достаю из кармана яблоко и сую в огромный рот, набитый острыми зубами.