Чумовая попаданка в невесту

Открыв дверь, я взглянула на пришедшего. Родное лицо… Какое родное… Любимое… Глаза тёмные сияют… Так сияют, аж мочи нет, воздуха в груди не хватает! И в голове стучит дятел… Сил нет, ноги ватные…

Очнулась я на полу. Меня трясли и что-то кричали… А мягкая лапка била по лицу, настойчиво, но нежно. Влажный шершавый язычок охаживал щёки, и я поморщилась, открывая глаза. Куськины круглые жёлтые глазищи посмотрели на меня, потом дрекавка заурчала так ласково и радостно, что я расчувствовалась:

— Маленькая моя… Как же ты тут очутилась?

Стоп, а я где?

Всё ещё в квартире Гены. В моём мире. Валяюсь на полу в коридоре. На груди у меня сидит изрядно потяжелевшая Кусь, трепеща крылышками, а надо мной склонился мой любимый иномирный муж, князь Белокаменной, Стоян.

Грёбушки-воробушки! Глюки у меня начались, что ли? Откуда? Как? Настоящий он или только мне привиделся? Схватилась за рукава его кафтана — вполне себе реальные, шершавые, царапающие золотой нитью расшивки…

— Ты как сюда попал? — повторила я уже ему. — Зачем? Мы же отсюда не выберемся!

— Волхв мне дал возвратное зелье на двоих, любая, — широко улыбнулся Стоян. — Как же не выберемся? Желаешь со мной пойти? Али тут останешься?

При последнем вопросе он посерьёзнел, согнал улыбку с губ, ждал, когда я отвечу. Я покачала головой. Как же мне захотелось его стукнуть! Неужели, и правда, подумал, что я сбежала от него?

— Ты беспросветный дуралей, мой высокопоставленный муж! Помоги-ка мне подняться.

Сильные руки подхватили меня и мгновенно поставили на ноги. Оказавшись в вертикальном положении, я привалилась к Стояну, обняла за талию, скользнув руками под плащ, и вздохнула:

— Конечно, я желаю пойти с тобой. Если бы не разбила флакон с зельем — давно бы уж вернулась!

— Милая моя, голубка сизокрылая…

Он сжал меня в кольцо рук, так крепко, что у меня дыхание перехватило, а потом шепнул на ухо:

— Мир твой прекрасен, али страшен. Идём же скорее, душу мне томит, а и дышать нечем!

— Подожди, — растерялась я. — Ведь маме надо сказать… Она же умрёт от беспокойства!

— Твоя мама?!

Стоян так удивился, что я усмехнулась. Походу, он совсем не думал о моей семье в этом мире. Но мне надо думать о родных. Я не хочу, чтобы мама поседела или сошла с ума с моими прыжками в другой мир… Как бы только обставить это… Правду же говорить нельзя!

Кусь исчезла в комнатах, исследуя новую местность, а я потащила мужа на кухню. В растрёпанных чувствах — счастливая и печальная одновременно — я не знала, что делать, что сказать, поэтому принялась расспрашивать его:

— Как же ты меня нашёл? Кто подсказал? И волхв — как ты узнал про него? Как отыскал? Неужели, отпустил?

— Ша, милая, — смеялся Стоян, а глаза его сияли. Потом рассказал.

Прошка видела краем глаза, в полусне, как в зале появился старик в балахоне, а потом пропал. Когда она обнаружила моё исчезновение, то не придала значения этому, как она думала, видению. Только потом, после того, как обшарили весь город, как ныряли в реку, как с собаками рыскали по лесу, решилась кинуться в ноги князю и повиниться. Она же и предложила использовать Кусь, чтобы найти и схватить волхва. Под страхом смерти жрец природы признался, как похитил меня и заставил сгонять в другой мир за камнями и травками. Ну а потом дело техники — посохом старик перенёс Стояна с конём и дрекавкой на Красную площадь, передав два флакона с зельем и волшебные слова.

Муж как раз рассказывал о своём героическом сражении с машинами на проспекте, когда хлопнула дверь в коридоре, и на кухню заглянула мама:

— Ян, а чего у тебя всё нараспашку? Представляешь, кто-то лошадь привязал у подъезда… Ой!

Она заметила Стояна и застыла, прижав ладонь ко рту. Блин, надо было маму подготовить, но нет так нет. Придётся импровизировать.

— Мамуль, познакомься — это мой… муж!

— Муж? Как это? Ты замуж вышла? Ты же ничего не говорила…

Мама выглядела растерянной, и я просто обняла её, прижалась щекой к плечу, как раньше, и сказала тихо:

— Да, мамулечка, вышла… Так получилось. И ещё, понимаешь… Я должна вернуться к нему.

— Я понимаю… понимаю… Но ты же будешь звонить?

— Там нет мобильной связи, — грустно усмехнулась я. — И почты нет.

— Голубями письма присылай! — оценила мой юмор мама. — Ну, познакомь меня, что ли! А то я на минутку забежала, картошки под саженцы купила да семена помидор. Пусть у тебя постоят пока, ладно?

Когда она ушла, я едва не расплакалась:

— Мне будет её не хватать! Как подумаю, что больше не увижу ни её, ни папу…

— Не грусти, милая моя! — Стоян обнял меня за плечи, прижал к себе. — Коли волхва не казним, сможешь ещё сюда переходить не одиножды! А пока нать возвращаться.

— Нать… Слушай, а вот как раз заберу картошку и семена! Вырастим — увидишь, как это вкусно! А ещё тут иконы из вашего мира, надо их обратно в церковь отдать. И ещё…

Я замялась. Сказать сейчас или когда вернёмся в Белокаменную?

— Что, любая?

— У нас будет ребёнок, — улыбнулась я, глядя ему в глаза. Тёмные радужки будто посветлели, вспыхнув золотистыми искрами, морщинки собрались в уголках глаз, Стоян недоверчиво переспросил:

— Ребёнок? Чадо? Наше? Наследник?