Чура

- А что рассказывать-то? – усмехнулась я. – С оборотнями я познакомилась в музее, гарнитур ты видел сам. Что до нового начальника, то…

- … вы можете познакомиться с ним лично.

Мы с дедушкой вздрогнули и обернулись.

Рядом с нашим столиком стоял Сева.

- Добрый день, - вежливо сказал он нам. – Прошу простить меня за вторжение. Я – Всеволод Репьевский, тот самый человек, о котором вы только что говорили. Не возражаете, если я к вам присоединюсь?

Дедушка настороженно улыбнулся.

- Пожалуйста, присаживайтесь, - сказал он неожиданному гостю. – Мы будем рады. Верно, Анюта?

В ответ я только махнула рукой. Похоже, у Севы это любимая забава – обедать за чужими столами.

Репьевский сел на соседний стул, однако присоединяться к трапезе не стал – на вопросительный взгляд официантки лишь отрицательно покачал головой.

- Петр Матвеевич, - дедушка протянул ему руку, и Всеволод с чувством ее пожал.

- Приятно познакомиться с мастером живописи, - улыбка Репьевского была по истине очаровательной.

Во взгляде старшего Лукова появился интерес.

- Прошу извинить меня еще раз, - продолжил Сева. – Я случайно услышал окончание вашего разговора. Я так понимаю, вы в курсе того, насколько Анна интересная и значимая девушка?

- В курсе, - кивнул дед.

- О том, кем я являюсь, тоже осведомлены?

- Ну… в общем-то, да.

- В таком случае, буду с вами честен: Аня привлекает меня не только в качестве анатари. Поэтому я бы хотел стать не просто… ммм… деловым партнером для нее, но и другом всей вашей семьи. Понимаю, люди, подобные мне, обычно вызывают недоверие. Однако ни вам, ни Анне меня опасаться не нужно.

Дедушка перевел взгляд на меня. Я лишь пожала плечами.

- Это очень любезно с вашей стороны – предложить свою дружбу, - произнес Петр Матвеевич. – Но мы, старики, люди нетребовательные. Главное, чтобы хорошо было нашей внучке. Все остальное особого значения не имеет.

- В таком случае, за наши взаимоотношения я спокоен, - улыбнулся Всеволод.

Дедушка посмотрел на часы.

- Уже почти 14.00. Тебе пора возвращаться на работу, Анюта.

- Проводить тебя до остановки? – спросила я.

- Нет, я немного прогуляюсь, зайду в магазин. Бабушка просила купить хлеба и молока.

Он встал. Всеволод поднялся вслед за ним.

- Был рад знакомству, - сказал Репьевский.

- Взаимно, - кивнул дедушка.

Они пожали друг другу руки. Петр Матвеевич вручил подошедшей официантке какую-то купюру и неторопливо зашагал к пешеходному переходу.

- Зачем ты вообще сюда пришел? – поинтересовалась я у Всеволода, когда дед отошел от нас на приличное расстояние.

- Искал тебя, - ответил Сева. – Я привез в музей пару интересных вещиц, а мне сказали, что ты ушла обедать с импозантным пожилым мужчиной.

- Что за вещицы?

- Помнишь, я обещал передать Сокровищам и легендам что-нибудь взамен янтарного гарнитура? Вчера немного покопался в кладовке и нашел много всякого старья. Но так как я понятия не имею подойдет оно для экспозиции или нет, решил спросить твоего экспертного мнения.

Он немного покопался во внутреннем кармане пиджака и протянул маленький бархатный мешочек. Я развязала его тесемки и ахнула – из мягкого нутра мне в ладонь скользнул изящный золотой браслет, инкрустированный крошечными прозрачными камешками очень похожими на бриллианты. Я поднесла его ближе глазам и ахнула снова – вещица явно была изготовлена очень давно, не менее двухсот лет назад.

- У этого браслета очень длинная и интересная история, - сказал Репьевский, довольный произведенным на меня эффектом.

- И какая же?

- Во-первых, его, как и наши янтари, изготовили за границей. Правда, не в Германии, а во Франции. А во-вторых, он – не просто красивая безделушка, а обрядовое украшение с глубоким смыслом. Сейчас покажу.

Сева забрал браслет и, расстегнув крошечный замочек, ловко надел его мне на руку. Прозрачные камни вспыхнули серебристым светом и тут же погасли.

- Несколько поколений оборотней использовали эту игрушку, чтобы скрепить брачный союз, - пояснил он. – После привычной гражданской или церковной церемонии жениху и невесте непременно требовалось обменяться такими свадебными амулетами – на удачу, любовь и богатство. За давностью лет мужской браслет куда-то пропал, остался только женский… Аня, почему ты так странно на меня смотришь?

- Сева, ты только что надел на меня брачное украшение? – уточнила я, ощущая, как внутри зародается нехорошее предчувствие.

- Ну да, - невозмутимо кивнул Репьевский. – Оно тебе не понравилось? Мне казалось, что этот браслет может стать хорошим экспонатом.

- Сева, то, что на мне сейчас надета эта штуковина, имеет какое-нибудь особенное значение?

- Смотря что ты имеешь в виду.

- Не означает ли сей браслет, что мое социальное положение резко изменилось?

Всеволод странно улыбнулся.

- Брачные браслеты – это всего лишь традиция, - ответил он. – Как обручальные кольца у обычных людей. Или вышивка на одежде у древних славян.

- Сними его пожалуйста.

Репьевский пожал плечами и расстегнул золотую застежку. При этом выражение его лица было загадочно-довольным, и мне это совсем не понравилось. Я положила браслет обратно в мешочек, а затем спрятала в свою сумку.