Чура

Помогать, поддерживать, защищать, уважать, слушать, слышать, заботиться.

- Любовь, Анечка, не в словах, а в делах, - сказала как-то бабуля. – В чашке чая, заваренной после прогулки по морозу, в отремонтированных ботинках, о которых ты сама благополучно забыла, в горячем ужине, приготовленном к твоему приходу, в прибитой к стене полочке – специально для твоей коллекции фарфоровых ангелов… Знаешь, мы с мужем прожили вместе много лет, и за все это время он лишь несколько раз говорил мне о своих чувствах. Я же ни дня не сомневалась в том, что твой дед меня любит, потому что видела это в его поступках.

Я медленно слезла с кровати и, как была, обнаженной, подошла к наблюдавшему за мной медведю. Опустилась рядом с ним на колени, провела рукой по его густой жесткой шерсти.

Косолапый наклонил голову и бережно потерся ею о мое плечо. Я обняла его за шею.

- Ты такой красивый, - тихо сказала ему. – Такой сильный, ласковый, надежный. С тобой тепло и спокойно. Даже когда у тебя появляются шерсть и когти.

Мишка кончиком языка осторожно лизнул мою щеку. А через мгновение я сидела в кольце рук Репьевского, такого же обнаженного, как и я сама.

- Я тебя люблю, - серьезно сказал Всеволод, глядя мне в глаза.

- Я тоже тебя люблю, - так же серьезно ответила ему.

- Ты выйдешь за меня замуж?

- А куда деваться? – улыбнулась я. – О том, что я твоя невеста, весь город знает.

Всеволод тоже улыбнулся и крепче прижал меня к себе.

ГЛАВА 9

Датой проведения фестиваля исторической реконструкции Федор своим высочайшим повелением назначил 6 сентября. Наши чудо-плотники пообещали за сутки до этого дня закончить монтаж крепости, а декораторы из близлежащего мастерской – украсить подготовленные локации в нужном нам стиле.

Дальше тянуть резину смысла не было: к празднику, по большому счету все оказалось готово – материалы для мастер-классов доставлены (Сергей Баринов от щедрот душевных прислал в музей не тридцать, а все пятьдесят килограммов глины), приглашения разосланы, необходимые бумаги сотрудниками городской администрации подписаны.

Последние приготовления проходили в особенно напряженной атмосфере. Кристина Петровна, перепроверяя проделанную работу, с дотошностью Шерлока Холмса выискивала возможные огрехи и недочеты, дабы не допустить, чтобы они обнаружились в самом разгаре фестиваля.

Впрочем, нервными и дергаными теперь были все, хотя с грядущим мероприятием это никак связано не было.

Известие о том, что Сокровища и легенды обокрали, произвело на коллег такое же впечатление, как и помолвочное кольцо на моем безымянном пальце.

- Вот и оставляй музей на выходные закрытым, - проворчала во время одного из утренних чаепитий Люся. – Не понимаю я этого нового графика. Выходные – самое хлебное время, мы в эти дни всегда по очереди работали. И никакие воры к нам не лезли.

- С середины сентября снова начнем работать по выходным, - ответила ей Наташа. – Как только закончится ремонт в запаснике, в подвале и на чердаке. Федор Петрович не хочет, чтобы рев перфораторов и сленг рабочих мешал нашим посетителям. А воры, Людочка, проникнуть в помещение могут абсолютно в любой день. Сомневаюсь, что им принципиально, когда идти на дело - во вторник или в субботу.

- Ни сленга, ни перфораторов нашим посетителям не слышно, - возразила Кристина Петровна. – Про грабителей говорить ничего не буду – я с ними не знакома. А график – да, дурацкий. Из-за этого непонятного ремонта мы столько экскурсий потеряли – жуть! Иногда господин Полевой здорово меня удивляет.

Я с Кристиной Петровной была полностью согласна. Тем более меня Федор тоже здорово удивил. Известие о том, что мы с Репьевским теперь официально вместе, вызвало у братца лиса более эмоциональный отклик, нежели у всех остальных. Если музейные дамы, увидев на моем пальце кольцо, сдержанно пожелали нам с Севой любви и удачи, то Федя вызвал в свой кабинет и устроил настоящий допрос.

- Ты, что же, действительно согласилась выйти за него замуж? – с некоторым раздражением в голосе поинтересовался Полевой, когда я уселась в кресло напротив него.

- Да, - ответила ему. – А что?

- Не слишком ли поспешное решение, Аня? Сколько вы с ним знакомы? Три месяца?

- Федь, ты чего? – изумилась я. - Ты же сам уговаривал меня обратить на Репьевского внимание. Вот я и обратила.

- Аня, включи, пожалуйста, голову. Одно дело сменить гнев на милость, и совсем другое – связать себя узами, которые, в случае чего, будет очень непросто разорвать. Я уж не говорю о том, что обещать – не значит жениться. Всеволод, конечно, мужчина видный, умный и влиятельный. Я его уважаю и в чем-то даже им восхищаюсь. Но он медведь, Аня. Ветреный, непостоянный, сменивший за свою жизнь, стольких любовниц, что я не рискну подсчитать их точное количество.

- И каждой из них он предлагал руку и сердце? – усмехнулась я.