Чуть больше мира

– Это, конечно, неплохо, – лейтенант королевской гвардии сплюнул красным. Видимо, не все зубы сохранить сумел. – Только сам понимаешь, уважения ей это не прибавит.

– Пойди, сам объясни! – рыкнул охранник. – Скажи, мол: недостойно это настоящего элва законную добычу из зубов рвать и потеху портить.

Чернявый снова поверх плеча Редгейва посмотрел на Кайран, мотнул головой, да и пошёл вниз, придерживая у пояса топор, небрежно сунутый за широкий ремень.

***

То, что Её Величество аэром Натери недовольна, Даймонду объяснили весьма доходчиво. На просьбу об аудиенции Арика ответила сразу, пригласив элва посетить свою сиятельную особу на следующий же день. А потом на следующий. И ещё раз на следующий. Причём время встречи назначалось непременно на утро. О том же, что она переносится, Греху сообщали поздним вечером. Так и торчал шесть дней кряду под дверьми личных королевских покоев, веселя весь двор и тихонько скрипя зубами.

Наконец, видимо, вспомнив легенду о сотворении мира, на седьмые сутки королева соизволила выслушать элва. Но не в комнатах, а в саду. Что могло означать одно из трёх: Арика им всё ещё недовольна, а от ближнего круга элв отлучён. Её Величество собирается всучить своему верному шпиону очередную миссию. Или королеве приспичило прогуляться, и она решила совместить приятное дело с беседой. Хотя нет, имелся и четвёртый вариант: госпожа просто захотела переговорить в саду. Потому что так монаршая пятка пожелала.

Как бы то ни было, а пришлось плестись в сад. Конечно, заранее аэру об этом не сообщили и плаща он с собой не прихватил. Аран, понятно, не острова. Но без тёплой одежды и тут зимой некомфортно. С другой стороны, это обстоятельство Греху на руку сыграло. Наверняка на фоне заснеженных кустов и клумб его белый с серебром наряд смотрелся особенно эффектно. А эффектных мужчин королева любила чуть больше чем обычных.

Но на приближающегося Даймонда она только мельком глянула через плечо и продолжила крошить бисквит толстым, как исилойские купцы, снегирям. И не прекратила своего занятия, даже когда элв за её спиной на колено встал, прижав правую руку к сердцу. Этикет такого приветствия не подразумевал. Но, опять-таки, королеве нравилось.

А пауза затягивалась. И ногу, упёртую в снег, начинало всерьёз ломить.

– Ну и что ты у меня собираешься клянчить на этот раз? – наконец, поинтересовалась Арика.

– Поверьте, Ваше Величество, я и в мыслях не желал ничего у вас просить, – пожалуй, гораздо более привычное обращение «желаннейшая», в данный момент употреблять не стоило. – Но на Архипелаге произошли события, которые, уверен, будут небезынтересны моей королеве.

– А я всё ещё твоя королева? – рассеянно поинтересовалась Её Величество.

– Были, остаётесь и будите всегда, – горячо заверил Даймонд, чувствуя, что деревенеть начинает не только колено, но и всё, что выше. – Я верноподданный Арана. Но этим верность не ограничивается. Вы королева моего сердца и души. И я…

– И о происшествии на островах мне доложил почему-то не ты, – оборвала элва госпожа. Что само по себе было странно. И настораживало. Обычно Арика слушала дифирамбы в свою честь, пока певец не охрипнет. Впрочем, лёгкая хрипотца в мужском голосе ей тоже нравилась. – Что тебя так задержало, аэр Натери?

Аэр Натери – не Мой Грех. Дела совсем плохи.

– Меня ранили, Ваше Величество. Я не посмел явиться в таком состоянии.

Между прочим, объяснение не хуже любого другого. Даже лучше. Больных, раненных и, вообще, недужных Арика на дух не переносила.

– И кто же тебя ранил? Враги?

Её Величество соизволила-таки обернуться.

– Враги, – скорбно согласился Даймонд.

– Чьи враги?

– Ваши, моя королева.

– Кругом враги, – хмыкнула госпожа. – И все почему-то мои. Встань, Грех. И подай мне руку, тут скользко.

Для того чтобы подняться с изяществом потребовались некоторые усилия. Но многолетняя выучка взяла своё – Натери справился.

– Разрешите ли сказать, госпожа? – улыбнувшись, аэр галантно предложил Арике поддержку.

– Ну?

– Этот румянец вам удивительно к лицу. Обычно дамам необходимо использовать краску, чтобы добиться подобного результата. У вас же столь нежная кожа, что достаточно только выйти на воздух.

– А у тебя от холода покраснели уши, – фыркнула королева. Но, слава всем духам скопом, улыбнулась! – Так что ты хотел? Только учти, никакого снисхождения с моей стороны для обожаемых тобой Островов больше не будет. Твой племянничек… Да-да, Натери! Твой. Племянник. Меня оскорбил.

– Родственников не выбирают, – сквозь зубы процедил Грех.

– Зато воспитывают, – отрезала Арика. – Как считаешь, если я тебе голову отрублю, этот недокороль поймёт намёк?

– Вряд ли, – абсолютно честно отозвался Даймонд, невольно ёжась. Просто пот, текущий по спине, слишком уж неприятно холодил. – Понимаете, Ваше Величество, я и сам склоняюсь к мысли, что решить конфликт на Архипелаге мирным путём невозможно. Поэтому…