Чуть-Чуть не так (СИ)

— Ну, ладно говори. Только учти, времени до переброса в Верлидию, у нас мало. Может, я потом перескажу все по пунктам? А то как-то второпях, не совсем удобно. Вдруг что-то пропущу, — мягко зажурчал верлид.

И пока Златанка отходила от такой наглости ответа, он, не мешкая, тихо подошел к ней и чуть приобняв мягко поцеловал в щеку. Причем все время, старался не встречаться со взглядом, этой противной девчонки.

Слишком хорошо запомнив урок по получению приворотных чар, Гредис избегал хвисиных глаз, дабы не превратиться в исходящего слюной любвеобильного верлида. Он и без этих чар на свою страстность натуры не жаловался.

— Посмотри на меня, любимый! — в ответ ему, ласкового произнесла Златанка.

Вот, чертовка! Так и знал, что она своё не упустит и решит над ним по экспериментировать! Да, за кого она его принимает?! Можно и не отвечать, и так понятно.

За полного идиота!

Ладно! Подойдем к этой проблеме, с другой стороны.

— Златанка, нам бы сейчас не спорить. Действительно, времени на все катастрофически не хватает. Если я не успею переговорить с отцом до переброса нас в мой мир, последствия могут быть разные. Самый благоприятный исход, если просто в тюрьму посадят, не худший вариант, когда попытаются отравить… Нет, правда отравят, ты не сомневайся. — горячо стал уверять верлид.

Зато Златанка стояла, боясь пошевелится. Это ж получается, её на тот свет отправить хотят с «превеликими почестями», без предоставления последнего пожелания приговоренного? Тот есть берите на выбор, что предлагается, и не выносите мозг своими претензиями?! Куда ж занесло её родимую? И ведь на этот пикник «привал в вечность», добровольно, не сопротивляясь отправляются такие яркие представители, можно сказать лучшие умы, как Темный и его команда?!

— Златаночка, миленькая! Что, с тобой?! Ты отомри пожалуйста! Не застывай! — шептал перепуганный Гредис, видя, как с его любимой твориться что-то странное.

Еще немного, и у неё по всем показателям, «падучая» начнется. Как же он умудрился так её приложить?! Глубинный, что ж делать то? А вдруг её парализует от таких новостей?! И она на всю жизнь вот такой скукоженной останется?! Где его мозги были, когда он правду решил рассказать! Так ведь и сообщил-то совсем немного! Почти что, ничего!

Не хило он подошел с другого «бока», проблему решить!

— Златаночка! Ты не обращай внимание, на меня безголового! Это ж, я по глупости и недалекого ума, такое сказал! Впредь осмотрительнее буду, когда соберусь в чем-то признаваться. Особенно про мою семью, чтобы ей долго жить без бед. — умоляюще просил Гредис.

По тому, как вздрогнула хвиса и наконец скосила на него свой взгляд, верлид понял, что продолжать уже ничего не надо. Спасать свою роднулечку нужно, как можно быстрее, здесь и сейчас, и желательно молча.

Больше не рассуждая, он крепко приложил волной по лбу хвисе, тем самым отравив её в небытие на неопределенный срок. Желательно, чтобы этого времени хватило на разговор с отцом. Затем аккуратно перенес Златанку на постель, не забыв поправить её крылья, чтобы той удобно было отдыхать.

Все-таки интересно у хвис оборот делается, ударил по голове и всё, перед вами хвиса, еще раз приложил по тому же месту и перед вами уже девица-красавица. Радует и тот факт, что при обороте одежда с неё не исчезает. Только представив на минуту, что его обнаженную Златанку, мог увидеть другой мужчина, Гредису сразу стало не хорошо. Кошмар какой-то! Да, он её голой, сам ещё не видел!!!

Немного успокоившись и приведя мысли в порядок, Гредис вышел на связь со своим отцом.

Отец Гредиса, водяной дракон, во второй своей человеческой ипостаси, наверное, был красив. И высок, и строен, и голубоглаз, и голубоволос, и широкоплеч, но с таким стервозным выражением лица и взглядом, «живой! Щас исправим», вызывал единственное верное желание, испариться.

Как говорил Станиславский: «Не верю»!

Так и глядя на этот экземпляр мужской харизмы, можно сказать тоже самое. Этому самцу дракону верить нельзя было в принципе. Даже, если он начнет умолять и биться головой об пол, верить ему НЕЛЬЗЯ! Гад и подлец, в самом прямом назначении этого слова.

Прежде, чем этого дракона проклясть на веки вечные, первым делом всенепременно восхитишься виртуозным исполнением его подлости, а потом вторично проклянешь, чтобы уже наверняка. Иногда, не забывая проделать это и в третий раз.

Но судя по его цветущему и неувядающему виду, хорошо проклясть или по крайней мере далеко послать, ещё не удалось никому.

— Сын, мой! Только не говори, что учебе среди людей, ты предпочитаешь вернуться домой. — пророкотал его голос.

— Нет, отец… — начал было говорить Гредис.

— Слава, глубинным!!

— Отец, выслушав меня до конца, вряд ли ты вспомнишь глубинных. Скорее наоборот…, перечислишь всех земных богов, — смиренно произнес сын. При этом очень надеясь, что волна гнева, посланная отцом, не отправит его в нокаут. Помолчав немного и поняв, что пока никого убивать не собираются, решился продолжить беседу. Но…