Чуть выше неба

— Благодарю, аэр Кейстер. Мне самой смелости не хватало прервать столь увлекательную беседу. Услышь я такое в кабаке, так знала бы, как поступить. А материть или в морду давать благородным элвам вроде неприлично. Теперь, по крайней мере, в курсе, как вежливо свернуть разговор, — стараясь улыбаться мило и очаровательно, сообщила девушка. — И нет, аэр Каннел, я не добродетельна. Просто скотство претит. Но это, наверное, от наивности. Вероятно, в кругу столь блистательных господ я от этого досадного довеска быстро избавлюсь. Мик, вы меня очень обяжете, если перестанете изображать из себя дуэнью. Тем более что у вас это плохо получается. Натери, роль собаки на сене, видимо, популярна при дворе Арана. Но вам она и не идёт, да и не удаётся. С такой игрой в «Шар» вас не возьмут. Аэр Истэр, буду благодарна, если вы растолкуете тонкости любви любой страны по вашему желанию. Не откажусь и иллюстрации посмотреть, если они будут цветными. Сумеете заинтересовать — обсудим возможность наглядной демонстрации. А сейчас, аэры, прошу простить. Пожалуй, пройдусь. Что-то тут душно стало.

— Я вас провожу, — Мик начал вставать.

— Штаны подержите? — осведомилась Лан. — Спасибо, конечно. Но я с этой задачей пока самостоятельно справляюсь.

Ошарашенный элв уселся на место. И опять покраснел. Правда, с некоторым запозданием. Кайран кивком поблагодарила его за понятливость и гордо направилась к заветным кустикам.

— А что, она действительно может обматерить и в морду дать?

Чей это шёпот был, Кайран не поняла, зато ответил ему определённо Натери.

— Удивляюсь, как она мне до сих пор не выдала ни того, ни другого.

Видимо, всё-таки недаром Мудрые говорили, будто ожидания окружающих нужно оправдывать. Нехорошо порядочных элвов разочаровывать.

* * *

От предложения немедленно переехать в особняк Истэра, дабы заняться просвещением, Лан пришлось вежливо отказаться. От романтической поездки в Исилойю тоже. Возможно, пригласи её аэр навестить свой загородный дом, Кайран и согласилась бы, даже с Натери не советуясь. Но блондин, как назло, видимо, решил заняться дамой всерьёз, а не ограничивать себя ночью пылкой любви.

А, может, Лан дух родного Дуна уберёг. Ну, навестила бы она особняк, а дальше что? Не просвещаться же на самом деле. А где искать, как прятать неведомый компромат и, главное, каким образом его унести, да непросвещённой остаться — это вопрос. Который без консультации Даймонда, несмотря на всю обиду и злость, не решался.

Но вот отказать соблазняемому в прогулке девушка не могла — повода не нашлось. Да наверное, и опасности в этом не было. Ну не начнёт же элв её прямо в кустах учить? В конце концов, на поляне ещё четыре аэра остались. Они такое рвение к преподавательской деятельности вряд ли оценят. Хотя бы из зависти. Всё-таки в развлечении, где участвуют пятеро мужчин и всего одна женщина, есть что-то несправедливое.

Хотя уже через пять минут неспешной прогулки Лан осознала, что опасность всё же имелась и весьма реальная. Заговорить до смерти её элв, конечно, не мог. А вот свести с ума вполне. К тому же Кайран опять не знала, что отвечать. Потому как блондин переключился с дворцовых анекдотов на восхваление её — Лан — достоинств. Которые ограничивались исключительно внешностью и беспредметными восхищёнными возгласами, вроде «бесподобная», «великолепная» и «несравненная». Знать бы ещё, по сравнению с кем её сравнивать нельзя.

В общем, брела несчастная соблазнительница по берегу речки, улыбалась загадочно, и пыталась определить по теням, когда же этот день, тянущийся как прогорклое тесто, наконец, закончится. Вместе с пикником, уже в печёнках сидящим. Да ещё и щебет блондина мешал разобрать говор воды. Девушке очень хотелось услышать что-нибудь понятное и привычное: о бобровых запрудах, разбившихся ручьях, лисятах, которых мать первый раз вывела на охоту за ещё не вставшими на крыло утками.

Но берег был высоким, лесная речка неторопливой, шепчущей. А Истэра переполнял энтузиазм. Поэтому приходилось выслушивать бред о бездонных глазах, манящих губах и руках, которые почему-то напоминали элву лебединые крылья. Вроде бы, не особенно Лан ими и размахивала.

— Взгляните на меня, прекрасная аэра! — разливался блондин. — Наполните моё страдающее сердце надеждой! Дайте почувствовать, что я небезразличен вам. Или низвергните в пучину отчаянья…

«А сначала он таким идиотом не выглядел…» — мелькнула раздражённая мысль. Но Лан послушно посмотрела на аэра, который пятился, действительно размахивая руками, как заполошная курица. И замерла на месте.

— Осторожнее…

— О какой осторожности вы говорите, когда отобрали у меня разум?

— Да нет же…

— Не нет, а да! Я способен думать только о ваших сладостных объятьях!

— Стойте!

— Я не в состоянии остановиться! Даже зная, что мои слишком смелые речи могут вас смутить…

— Стоять на месте, кретин! — рявкнула Кайран.