Чувак и мастер дзен

Берни: «Я имею такую природу, что однажды умру». Ты только представь, что грокнул это в более молодом возрасте. Представь, что можно прожить всю жизнь таким образом: «Так, я умру, поэтому нужно жить! Вещи, которые окружают меня, изменятся или исчезнут, поэтому я буду наслаждаться ими, их красотой, такими, какие они есть сейчас».

Джефф: И помня о том, что все наши действия имеют свои последствия и что все взаимосвязано.

Берни: Слово «карма» плотно вошло в наш западный лексикон. Оно означает, что все имеет свои последствия. Оно подразумевает, что все на свете взаимосвязано. Даже если ты коснешься какой-то незначительной мелочи, то это откликнется рябью по всей Вселенной и повлияет на все.

Джефф: С годами мои запросы снижаются. Я не против того, чтобы продать дом, в котором мы живем сейчас, и купить поменьше. Это вроде бы замечательно, но при этом означает и то, что игра окончена. Я чувствую оба этих импульса. Один говорит: «Делай, делай, делай, достигай, достигай, достигай». А второй твердит: «Тише, расслабься, пожалуйста. Ты хочешь провести остаток своей жизни, словно делая какое-то бесконечное домашнее задание? Ш-ш-ш…»

Есть одна история из греческой мифологии, которая мне очень близка: о нимфе по имени Дафна, в которую влюбился бог Аполлон. Она не хочет быть с ним и убегает, но Аполлон преследует ее: «Ты просто не понимаешь, кто я такой, детка. Я тот самый парень, который повелевает искусствами, медициной, поэзией и всем таким. Ты сама не знаешь, от чего отказываешься». Но ей это даром не нужно, слишком суетно, так что она отправляется к своему отцу и говорит: «Пап, такие дела. Один бог хочет меня. Преследует, достает со всем этим, драматизирует, но мне это все не нужно, понимаешь? Для меня это слишком. Я хочу простоты. Посмотри на это прекрасное дерево, ему не нужно беспокоиться ни о чем подобном. Ничего лишнего, никаких разлук, это просто дерево». И отец, который сам полубог, говорит: «Без проблем» и превращает ее в лавровое дерево.

Сниматься в кино, жениться, заводить детей, писать музыку — это то, о чем говорит Аполлон. В определенный момент ты начинаешь сворачивать пиршество и жить проще. Ты сделал что мог, приближается время уйти. Каждый раз, когда ты решался на очередной большой шаг типа женитьбы, это приближало тебя к последнему рубежу. И я замечаю, что появляется это ощущение: «Ну давай, воплоти все, что ты хочешь, потому что очень скоро тебя здесь не будет, так что лучше не мешкать».

Я прямо сейчас пишу песню. Как будто леплю глиняную голову, в смысле не особо парюсь. Слова просто приходят, а потом уже я пытаюсь понять, что они значат. На твоем симпозиуме по западному социально активному буддизму я познакомился с художницей Маюми Ода[69]. Посмотрев ее великолепные работы, я спросил: «Как ты это делаешь?» А она ответила: «Представляю, как будто я уже умерла».

Мне очень близка такая позиция. Это не какое-нибудь «я знаю, что умру» — безнадежный заученный взгляд на жизнь, так же, как и «никто отсюда не выберется живым». Я думаю, вот что она имела в виду: такой взгляд предоставляет ей пространство, из которого она может действовать, беззаботность, которой у нее, возможно, не было раньше. Ты все равно там окажешься, поэтому больше не нужно беспокоиться о неудачах или о том, что люди о тебе подумают, или о чем-то подобном. Я замечал такое у своей мамы и других людей в старческом возрасте. Да ты и сам близок к этому. Сколько тебе лет, старик?

Берни: Я не старик, мне 73.

Джефф: О, да ты еще малыш! А людям постарше, например моей маме, было глубоко плевать на все. У нее уже не было времени на то, чтобы подыскивать слова, она просто называла все своими именами. И в этом есть что-то прекрасное и успокаивающее.

А вот песня, над которой я работаю: