Чувства, живущие под кроватью

Вдруг взгляд его привлекло нечто странное. Прямо на него из зеркала ухмылялось отвратительное свиное рыло! Грязное, гадкое, с пятачком и глазами-щелочками. Рыло внимательно уставилось прямо на него.

Петрович протер глаза. Рыло в зеркале тоже начало тереть глаза руками. Боясь поверить в страшную догадку, Петрович начал ощупывать лицо и с ужасом понял, что оно неестественно увеличилось, удлинилось, а вместо носа у него теперь свиной пятачок. Неужели допился?

Петрович, конечно, знал, что такое белая горячка. Об этом рассказывали некоторые знакомые. Это когда насекомые мерещатся или рыбы… Но чтобы поросята…

Он схватил телефон, сделал селфи и задумчиво посмотрел на фотографию. С картинки на него смотрела все та же физиономия поросенка, что и из зеркала.

— Вася, что я тебе только что прислал? — попытался развеять свои сомнения он, отсылая фотографию брату.

— Мерзость какую-то. Свиную голову, только я не понимаю, зачем… — тут же ответил брат.

Паника охватила Ивана Петровича. На всякий случай он широко распахнул окно и высунулся из него насколько мог.

— Мама, мама, там поросенок в окне! — заголосил какой-то ребенок. Петрович тут же спрятался обратно.

* * *

Когда жена Лида пришла домой, Петрович сидел, закрывшись в туалете.

— Лид, а Лид! Со мной беда!

— Надеюсь, денег мы никому не должны?! — с тревогой спросила Лида.

— Нет, Лидусь… Хуже…

— Принес домой неприличное заболевание?

— Еще хуже, Лид. Лидусь, я поросенок…

— Это я и так знаю. А натворил ты что?! Выходи, не прячься от меня.

Дверь туалета открылась, и Лида испуганно вскрикнула.

— Ой, Ваня, миленький, что с тобой? Что с тобой, Ванечка?!

Петрович не знал, что ответить. По грязной свиной коже катились горькие слезы.

* * *

— Я все придумала! — подумав немного, сказала Лида. Мы к бабке поедем ночью. Я поведу машину, а если нас остановят, скажу, что ты так нарядился на маскарад. Это очень хорошая бабка, она и порчу снимает, и любое магическое воздействие. Мне про нее еще кума рассказывала. Она помогла ей Мишку приворожить.

Петрович только тяжело вздохнул.

* * *

— Совсем обалдели ночью, без приглашения приезжать! — проворчала бабка из-за двери, но все-таки открыла, польстившись на денежное вознаграждение. Она постоянно зевала, щурилась от яркого электрического света и пыталась сфокусировать взгляд на гостях.

— Присаживайтесь! — жестом пригласила она их к круглому столу, покрытому алой бархатной скатертью.

— Нам бы порчу снять… — начала диалог жена. — У нас рыло свиное сделалось.

— Порча на вашем Петровиче, конечно, есть… — ответила старуха, — только она совсем пустяковая. Ему еще на третьем курсе института влюбленная девочка сделала отворот на красивых и молодых женщин. С тех пор он им никогда и не нравился. Снимать? Это будет стоить семь тысяч рублей.

— У нас денег лишних нет! — отмахнулась жена. — И вообще, мы за другим пришли. Нам бы вот рыло исправить. Кто-то же его наколдовал.

— Да никто его вам не наколдовал. Рыло его собственное! — уверенно сказала ведьма. — Видели бы вы, какие он комментарии пишет в интернете. Ну поросенок же натуральный. Это раньше он просто человеческую личину носил, а теперь она пропала временно. Как иногда маски слетают в прямом эфире. Ничего страшного, надо три дня подождать, и все восстановится. Вы только пока его родственникам не показывайте, скажите, что у него понос и ветрянка. За диагностику с вас 12 тысяч рублей.

Петрович, держа за руку жену, бежал к машине, радостно похрюкивая. Через три дня все действительно прошло, как и сказала бабка. С тех пор он был очень осторожен с комментариями в интернете… На всякий случай.

Дурной глаз

— Геннадий Викторович, стойте, куда же вы! Я вас везде ищу!

Галина бросилась вслед за заведующим отделением, увидев, как он выходит из кабинета. Она бежала со всех ног, но поскользнулась на мокром полу и рухнула врачу прямо под ноги.

— Что скажете? Получили результаты анализов? Что с дедушкой?

Геннадий Викторович, сухонький седеющий мужчина лет сорока пяти, брезгливо посмотрел на Галю и скривился, предчувствуя неприятную сцену.

— Вот не хотел вам настроение портить перед выходными, но прогноз плохой. Есть опухоль; ее, конечно, можно оперировать, но… учитывая возраст пациента… Я советовал бы окружить его вниманием и заботой вместо всех этих процедур. Вот так. Мне пора идти.

Геннадий Викторович торопливо зашагал к лифту. Галина бросилась вслед за ним.

— Ну хоть какая-то надежда есть?

— Нет! — отрезал заведующий.

При этих словах двери лифта захлопнулись. Галина стояла одна посреди больничного коридора. По ее лицу текли слезы.

* * *

Сказать дедушке правду, омрачив тем самым остаток и без того короткой жизни? Или соврать, лишив тем самым возможности завершить земные дела? Галина осталась одна наедине с этими мыслями. Потом глубоко вздохнула, вытерла слезы и через силу улыбнулась, стараясь придать лицу как можно более безмятежное выражение.

— Дед, ты меня еще не заждался? Я так и не нашла заведующего! — бодро отрапортовала она.

Дедушка, обладатель густых белых бровей, белоснежных усов и редких остатков поседевшей шевелюры, нахмурился.