Чувствами по ушам

– Плевать мне на твое беспокойство обо мне! – повысил тон голоса Фархад. – Тем более, что оно у тебя лживое и искусственное. Наши разногласия здесь не при чем. Тебя ждет бабушка. Прояви хотя бы к ней уважение! – закончил разговор Фархад и, не прощаясь, сбросил вызов.

Селим еще долго разглядывал трубку телефона, думая о том, что произошло три года назад.

Да, верно.

Фархад прав: все родственники звонили Селиму, включая и Фархада. Все… но не Катя. Она единственная, чей голос так и не услышал Селим. Стало быть, она так и не смогла простить его?

Страх от осознания этого сковывал парня, не давая сделать ему и шага из злополучного номера отеля.

– Ладно, надо ехать! – резко поднялся с кровати Селим, пару раз мотнув своей головой. Густые темные волосы несколько раз хлестнули своего хозяина по лицу. Селим с детства ненавидел стричься и предпочитал коротким стрижкам слегка длинные волосы.

Схватив пиджак с кресла, парень быстро обулся и, не забыв запихнуть бумажник в карман пиджака, торопливо, боясь передумать, вышел из номера.

* * *

– Где ты была, мать?! – скептически оглядывала Алису Лиана, стоя в дверях своей гримерной.

– А что? – одернула водолазку книзу Алиса. Девушка оглядела себя с ног до головы: вроде все в порядке. Волосы ровно, без «петухов», убраны в гладкий конский хвост, светло-бежевая водолазка чистая и аккуратно сидит на фигуре, а темные строгие брюки завершают весь офисный ансамбль. – Что не так? – не могла она понять причину недовольства подруги.

– Что не так?! – вскинула брови яркая брюнетка с кокетливо подведенными глазами. – Ты похожа на мать-героиню с тремя детьми и мужем-алкашем! Надо же себя так запустить! Когда ты в салоне последний раз была?!

– Я там и первого раза не была, – тихо ответила Алиса, присаживаясь на диван, закинув ногу на ногу. Девушка жутко устала после беготни в издательстве и теперь мечтала лишь об одном – возможности выспаться. Но этого ей не светило еще очень большое колличество времени. – Давай, показывай уже твое горе-платье.

Лиана быстро забыла все чаяния подруги и сфокусировалась на своей проблеме.

– Ой, сейчас увидишь – упадешь! – театрально всплеснула она руками и закатила глаза.

– Я сижу, падать некуда.

– Неважно! – отмахнулась быстренько Лиана, выдергивая с вешалки, забитой под завязку различными яркими сценическими костюмами, платье. – Этот ужас даже и диван подкосить на все четыре ноги может! Вот! Глянь! – уже совала под самый нос Алисы длинное черное платье с открытыми плечами, расшитое пайетками и с огромным вырезом, который шел прямо от бедра.

– Ты пробовала его одеть? – вертела в руках нежную ткань Алиса, пытаясь понять, как платье может быть мало в груди, если вырез был таким большим, что невольно наводило на мысль: а какую часть груди он должен прикрывать?

– Да, – заныла подруга. От расстроенных чувств, Лиана хлопнулась на диван рядом с Алисой, да так, что та подскочила. – Что мне теперь делать? – откинулась подруга на спинку дивана.

– Не знаю, – вертела все еще злосчастное платье Алиса. – Я не смогу переделать платье, у которого верх сделан как корсет. Мне его не расширить. – пришла она к выводу.

– Что же делать? Что же делать? – запустила руки в волосы Лиана. – Я не могу сорвать сегодняшнее выступление! Никак! Что же… – на секунду девушка прекратила стенать и повернулась к Алисе. Та испуганно вытаращила на нее свои огромные карие глаза.

– Что? Что ты удумала?

– Мега-решение! Все будет супер! – такой азарт в глазах подруги не очень-то и понравился Алисе. Девушка приготовилась к худшему.

* * *

– Селим! – кинулась в объятия молодого человека мама Фархада, Софья Андреевна Янгибаева. – Дружочек, как же мы долго тебя не видели! Мы все по тебе очень скучали.

«Не все!» – ухмыльнулся про себя Селим, видя недовольную рожу братца, который поглядывал из-за плеча матери.

– Спасибо, тетя Соня. Мне тоже вас всех не хватало. – обнял он в ответ женщину, не отрывая взгляда от Фархада, который уж очень сильно скрестил руки у себя на груди. «Видимо, подавляет желание мне врезать!» – решил Селим.

– Проходи, родной, – отступила назад в дом мать Фархада, давая пройти молодому человеку.

– А ну стой, гаденыш! – послышался скрипучий, но четкий и властный голос именинницы и хозяйки дома – Гузель Тахировны, бабушки Селима и Фархада. – Скучал, говоришь?! – подошла к Селиму пожилая женщина, одетая в элегантный брючный костюм, поправляя на ходу искусно уложенные волосы в пучок. – Врешь, засранец!

– Мама, – простонала мать Фархада. – Там же гости, а вы тут так с ним. Мальчик только приехал… он…

– Не фиг было уезжать! – свободно изъяснялась на молодежном сленге бабуля. Молча стоящий до этого Фархад, коротко хохотнул, чем привлек сразу же к себе внимание. – А ты чего ржешь? Ты не уезжал в другую страну, да и живешь вроде с нами, а вижу я тебя не чаще, чем его! – ткнула она идеальным ногтем в Селима. Селим тяжко вздохнул. Бабулю надо знать, к бабуле надо привыкать.