Чувство 18

– Прошлой зимой Саня, парень, с которым мы квартиру снимаем, затащил меня на какую-то универскую тусовку, знакомиться с девчонками. Одна из них сама подошла ко мне, и мы над чем-то смеялись весь вечер. Оказалось, что она учится в нашем универе, тоже на заочке, на курс старше, и подрабатывает в модельном агентстве. Красивая и весёлая девушка – я решил её куда-нибудь пригласить. Мы сходили пару раз в кино, потом ещё на коньках катались, знакомились с кучей её друзей, и ещё куда-то ходили. Пару месяцев я лайкал фотки у неё в инстаграме и фотографировал её саму на каждой прогулке у каждого столба. А потом понял, что когда зову её гулять, стараюсь, чтобы место было полюднее, чтобы не было неловко молчать рядом. Нам просто не о чем было поговорить. И это начинало выматывать. Я стал замечать, что она пишет одни и те же слова, говорит на одни и те же темы, смеётся над чужими шутками, но сама шутит плоско и редко. Это ужасно злило. Она была классная, – Аля боком увидела, как Матвей улыбнулся, говоря это, и почувствовала укол ревности, представив, что могли бы значить эти слова, – классная, но родной и своей для меня она бы никогда не стала. Это как целовать постер, а не человека. Вроде того.

– Романтично звучит, – прямо даже не знаю, верить тебе или нет. Как из книги история. – Сказала Аля. Обычно она боялась ранить человека в разговоре, но сегодня решила говорить всё, что думала, и от этого испытывала какую-то дерзкую радость.

– Ну, как есть, – коротко ответил Матвей, и Аля испугалась, что переборщила с сомнениями в его искренности.

– А что было дальше? – спросила она скорее, чтобы показать, что ей интересно слушать дальше.

– Да просто мы понемногу перестали общаться. Я долго никуда её не звал, она обиделась и тоже не пыталась со мной связаться. А потом устроила мне скандал в переписке, наговорила гадостей обо мне всем своим знакомым, по универу какие-то слухи пошли. Гадость, короче.

– Да… Девушек лучше не обижать, это как на мину наступить, – сказала Аля. – Лучше бы ты ей просто расписал, какая она фантастическая и классная, но вы друг другу не подходите. Как-нибудь почестнее, в общем.

– Ну нет. Девушка, с которой я встречался до этого, кинула меня именно так. Несколько месяцев мы очень круто общались, я даже начал думать, что это та самая главная любовь моей жизни, а тут она мне звонит и начинает рассказывать, какой я классный, добрый и умный и все дела – но нам надо расстаться. Лучше, когда девушка говорит, что ты дерьмо, и поэтому вы расстаётесь, чем вот это вот всё. Сидишь такой весь классный, причёсанный и кинутый. Ну идиот просто, – Матвей засмеялся.

Аля тоже засмеялась:

– А давай ещё про своих девушек, интересно стало, жуть.

– Да всё, только одна ещё была до этого. На моём первом курсе мы познакомились и долго встречались, больше года. Миленькая блондинка, добрая и улыбчивая. Сейчас она уже замужем, и я понимаю, почему. Приносила мне кексы, которые сама пекла. Отмывала и пристраивала бездомных щенков. Плакала в кино на трогательных моментах. Никогда и ни с кем не изменяла мне, легко прощала всякие глупости. Короче, она была почти идеальная. И слишком хорошая. Слишком. Такая хорошая, что я не смог с ней дальше встречаться. Мне так хотелось иногда, чтобы она огрызнулась на мою грубую шутку, не хотела принимать моих извинений, надела что-нибудь не милое, а дерзкое, сказала что-то пошлое, «показала зубы», но это было совсем не про неё. Ну, в общем, она была чудесная, правда. Но тоже не моя.

Матвей пнул листок носком кроссовка и остановился.

– Давай зайдём куда-нибудь за кофе и вернёмся сюда? Очень классный сквер, особенно сейчас.

– Давай, – Аля остановилась и встала лицом к Матвею, который уже открыл карты на телефоне, чтобы найти, где взять кофе. Разглядывать парня ближе было теперь ещё интереснее, когда она узнала новые подробности его жизни.

– Через квартал есть «Hot», у них точно чумовой кофе. И ещё есть два каких-то кафе поближе, знаешь их?

– Да не, пойдём лучше в «Hot», мне у них тоже всё нравится. Наверное, они что-то подсыпают в стаканы, – Аля с содроганием подумала о «Золотой лампе» на соседней улице. Желание появляться там отпало у неё, похоже, на всю жизнь.

– Ну пошли, – Матвей убрал телефон в карман толстовки и улыбнулся набок. – Теперь твоя очередь про своих парней рассказывать.