Чувство древнее, как мир

Марыся Лончиньская родилась 7 декабря 1786 года в небольшом польском местечке Керзоня неподалеку от Ловича. Это где-то между Варшавой и Лодзью, самое "сердце" Польши. Поэт сказал бы, что это не случайно. Иногда поэтам виднее... Отец Марыси, шляхтич старинного рода, рано умер, оставив ее мать, пани Эву, с целой оравой детишек на руках. Их было семеро. Трое мальчиков и четверо девочек. Жила семья, однако, безбедно. Было огромное имение со множеством слуг, крепостные. Старшие сыновья подрастали, помогали матери вести немаленькое хозяйство, а девочек по навеки заведенному порядку следовало поскорее и повыгоднее выдать замуж. Да они и сами, подрастая, были не прочь избавиться от строгой опеки матери и братьев. Чаровница, соблазнительница великого Наполеона, считавшего себя выше многих правил и законов, в том числе и религиозных, вышла из благонравной католической семьи.

Пока же сестер учили французскому и немецкому языкам, музыке и танцам, как и полагалось в высшем обществе. Музыку девицам Лончиньским преподавал Николай Шопен, будущий отец будущего великого музыканта Фридерика Шопена. Когда Марысе исполнилось пятнадцать лет, ее отправили для дальнейшего образования и укрепления благонравия в монастырь.

Известно, о чем шепчутся девочки в таком возрасте перед сном: о кандидатах в женихи, о планах создания семьи, о кумирах. Об одном человеке тогда уже не только шептались девицы и дамы, о нем говорили в светских салонах и генеральских штабах, в королевских покоях и портовых кабачках. Говорила вся Европа и весь мир. А этот человек - Наполеон Бонапарт - еще не одержал всех своих побед. Для одних он был новым Цезарем и Александром Македонским. Для других - Корсиканским чудовищем.

Французская революция переварила в своем кипящем котле монархию, республику, директорию, сотни тысяч жертв и теперь выплеснулась наружу. Непобедимый Наполеон, уже без пяти минут император, крушил старые феодальные монархии и устанавливал новые, "прогрессивно-буржуазные", перекраивал карту Европы по-своему, решал судьбы народов. Даже когда этот исторический феномен, супервыскочка, супербаловень истории, был на пике могущества, русские и испанцы вели с ним отчаянную борьбу, а поляки и итальянцы отчаянно сражались на его стороне. Этому были объективные причины, и все-таки многое остается феноменальным.

В монастыре Мария Лончиньская впервые осознает свою принадлежность к родине. Молодых воспитанниц, как и всех поляков, волновала судьба Польши. Потому что ее, как государства, уже не существовало. Лович стал прусским Ловецем. В 1795 году Польша исчезла с географической карты, она была поделена между Россией, Пруссией и Австрией. Восстание Тадеуша Костюшко, последняя надежда на сохранение суверенитета, было подавлено. Но с началом наполеоновских войн у поляков зародилась надежда на возрождение государственности. Ведь Наполеон громил Австрию, Россию и Пруссию. Быть бонапартистом в польских землях стало модно. Бонапартисткой сделалась и юная Лончиньская. Знала бы она, как далеко заведет ее это убеждение... В своих более поздних дневниках она писала, что "в моем сердце жили только две страсти: вера и отчизна... Это было единственное, что двигало мною в жизни".

Легко поверить, что в этих словах правда, а не только кокетство. Но и невозможно предположить, что набор страстей в ее сердце только этими двумя и ограничивался. У женщины любовь всегда на первом месте. А особенно у такой.

Марыся прожила в монастыре всего год. Стоило ей вернуться в родной дом, как, несмотря на юный возраст, шестнадцать лет, на ее руку нашлось немало претендентов.

Вряд ли справедливо утверждать, что есть народы физически красивые и не очень. Все слишком субъективно. Дело, видимо, в процентном соотношении. Наверное, благодаря им красота полячек успела войти в легенды. Александр Сергеевич Пушкин в поэме "Будрыс и его сыновья" писал:

Нет на свете царицы краше польской девицы.

Весела - что котенок у печки

И как роза румяна, а бела, что сметана;

Очи светятся будто две свечки!

Это приблизительный, но верный портрет молодой Марии. А с такой внешностью и сердце самой девицы очень быстро открылось любви. Один юноша пленил воображение молодой Лончиньской, едва она вновь оказалась в Ловиче. Он был богат, красив, у него было все, чтобы понравиться молоденькой невинной девице. Был лишь один недостаток - русский, офицер, сын генерала, рассекшего родину гордой полячки. Это было единственное и основное препятствие для сердца, готового дарить любовь и наслаждаться вызываемыми чувствами.

Конечно, это был не единственный поклонник Марыси. Потому что девушка была ангельски хороша. Известная мемуаристка Анна Потоцкая так описывает ее внешность более позднего периода: "Очаровательная, она являла тип красоты с картин Греза. У нее были чудесные глаза, рот, зубы. Улыбка ее была такой свежей, взгляд таким мягким, лицо создавало столь привлекательное целое, что недостатки, которые мешали назвать ее черты классическими, ускользали от внимания".