Чувство реальности. Том 2

— Итак, подведем некоторые итоги, — затараторил тенор, вероятно, принадлежавший ведущему, — наша сегодняшняя тема “Принципиальный холостяк”. Наш герой утверждает, что изучил разные типы женщин и не хочет жениться, поскольку ни один из этих типов его не удовлетворяет. Что скажут наши зрители? Пожалуйста! Вот вы, девушка!

— Если ему никто не нравится, зачем он вообще лезет? — звонко заявила невидимая девушка.

Последовал общий смех.

— Знаете что, милая девушка, — обиженно пропел бас, — я вам могу сказать как профессиональный психолог, что у вас очень серьезные комплексы.

— Феликс не психолог, — повторила Галина Дмитриевна чуть громче, — он закончил заочное отделение областного педагогического института. А до этого служил в армии, строил генеральские дачи под Москвой.

— Что вы говорите? Я не поняла… — удивленно переспросила нянька.

— Сначала мы взяли его на договор, курьером. Потом он стал младшим редактором. Он пунктуален, аккуратен, никогда ничего не забывает, умеет наводить порядок в бумагах и документах.

— Галина Дмитриевна! Вам нехорошо? — испугалась нянька. — Может, доктора позвать?

— Нет, Рая, не волнуйтесь, — больная глубоко вздохнула и закрыла глаза, — можете переключать на свою “Дикую Розу” или вообще выключить. И пожалуйста, опустите мою койку, я посплю.

— Ну что, достаточно? — спросил доктор и, не дождавшись ответа, выключил телевизор. — Видите, иногда она вспоминает какие-то детали из прошлой жизни, я специально узнавал, этот герой ток-шоу, Феликс Нечаев, действительно работает в пресс-центре Евгения Николаевича. Она ни в чем не ошиблась, даже в подробностях его биографии.

— Да, — кивнул Арсеньев, — мы уже успели с ним познакомиться, — он покосился на Машу. Она застыла, подавшись вперед, вцепившись в подлокотники, не моргая, глядела в погасший экран. Лицо ее в это мгновение показалось Арсеньеву каким-то замороженным, ледяным, даже губы стали белыми.

— Маша, с вами все в порядке? — он осторожно тронул ее пальцы.

— Да, — она крепко зажмурилась, с трудом оторвала руки от подлокотников, провела ладонями по лицу, посмотрела на доктора, собираясь спросить о чем-то, но в этот момент в дверь постучали и заглянула пожилая полная женщина в халате, шапочке и марлевой маске.

— Галине Дмитриевне пора завтракать, а ей еще не давали лекарства, — надменно сообщила она, не обращая внимания на посетителей.

— Найдите Наташу, — хмуро приказал доктор.

— Искала. Ее нигде нет.

— Хорошо, я сейчас подойду. Женщина, наконец, взглянула на Арсеньева, потом на Машу, и вдруг громко, строго произнесла:

— Григорьева? Та-ак, а ты здесь что делаешь?

* * *

Христофор не успел проголодаться, он отворачивался от паштета и упрямо рвался назад, во внутренний дворик. Пришлось вернуться и опять сесть напротив Макмерфи.

— Долго молчишь, — язвительно заметил тот.

— Думаю, как сформулировать яснее и короче, чтобы не утомить тебя, Билли, — улыбнулся Григорьев, — все так сложно, так запутанно, я не всегда понимаю, где кончаются факты и начинаются мои домыслы. Видишь ли, мне кажется, что физик Терентьев вероятней всего обратился со своими предложениями к кому-то из знакомых американцев, ведь не мог же он броситься к первому встречному? А потом его арестовали.

— Ты хочешь сказать, что он был знаком с Ловудом или Бриттеном? Ты думаешь, кто-то из них подрабатывает в ФСБ?

— Уж во всяком случае не Томас, — покачал головой Григорьев, — и вообще, это ты сказал. А я просто размышляю вслух. Но дело даже не в этом. Ты все никак не даешь мне перейти к главному, постоянно перебиваешь.

— Ну, валяй, переходи, — ухмыльнулся Макмерфи.

— Хорошо, попробую. У моего противного информатора есть привычка торговать с довесками, как когда-то в советских гастрономах. Я пришел к нему за сведениями о Хавченко, поскольку мне сказалось, что это уголовное животное представляет наибольшую опасность для Машки, и я почти не сомневался, что убийство Тома и Виктории — его работа. Так вот, о Хавченко мой торговец ничего не знал, за то подсунул мне гору всякого информационного барахла. Мне пришлось выложить триста долларов, я сначала очень огорчился, но порывшись в барахле, я нашел настоящее сокровище. Видишь ли, мой старичок общается с несколькими сомнительными фирмочками на Брайтоне. И вот совсем недавно в одну из них пришел конфиденциальный заказ от американского дипломата, работающего в Москве, в посольстве. Не хочу утомлять тебя деталями, речь идет о заказном убийстве. Имен мой торговец не знает, однако ему известно, что заказан был американец, который тоже живет в Москве.

— Почему так сложно? Почему через Брайтон? — рявкнул Макмерфи и принялся крутить зажигалку Григорьева.