Чувство вины

Голова ее закружилась, и, поняв, что еще немного — и она сделает именно то, к чему подталкивает ее разгулявшаяся фантазия, Лаура принудила себя зацепиться взглядом за что-нибудь другое. Очень кстати подвернулись ее же собственные руки с костяшками, побелевшими оттого, что она с силой впилась ногтями в ладони. Надо выбираться отсюда, подумала она. Уйти как-нибудь подостойнее. Но как можно достойно выйти из такого положения?

— Ты хочешь лечь со мной в постель? Бесстрастное приглашение мигом остановило безумно кружащийся вихрь ее мыслей. Лаура ошеломленно вытаращила на Джейка глаза.

— Я… что ты сказал?

— Я сказал — ты хочешь лечь со мной в постель? — повторил Джеейк.

Деликатным его вопрос назвать было никак нельзя, и самообладание Лауры разлетелось на тысячи мелких осколков.

— Ты… ты… как ты смеешь? — выдавила она наконец, ибо все ее мысли о том, чтобы высмеять Джейка, смыло окатившей ее волной унижения. — Кто… кто я, по-твоему, такая?

— Ты приехала именно за этим, разве нет? — настаивал он, нимало не испутатшй слабенькой вспышкой ее гнева. — Perche?[22] Решила наконец, что тебе это все же нравится, так? Или твой теперешний партнер не оправдывает твоих ожиданий?

— Я… у меня нет никакого… партнера, — сдавленно запротестовала Лаура, но, поняв, что она делает, умолкла. Она не должна перед ним оправдываться, с болью подумала Лаура. Он не вправе так с ней разговаривать. То, что она приехала, поддавшись на уговоры его матери, вовсе не дает ему права обращаться с ней как со шлюхой. Это омерзительно. Непристойно. И потакать его извращенности она не намерена.

Дверь так и стояла настежь, и Лаура устремилась к ней. Графиня отпивалась, думала она, смаргивая слезы. Все, чего он хотел, это уничтожить ее. И она снабдила его оружием, позволяющим успешно справиться с этой задачей…

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Лаура запихивала свои веши в чемодан, не особо заботясь о том, как прсле этого они будут выглядеть, когда кто-то постучал в дверь.

Ее подмывало оставить этот стук без вниматм. Скорее всего, кто-то из слуг пришел спросить, не хочет ли она поесть, подумала Лаура, но даже возможность того, что за дверью стоит Джейк, не откликнулась в ней сладким предвкушением. Если это Джейк, он, скорее всего, явился, чтобы закончить разговор, начатый им внизу, горько подумала она, а у нее не хватит сил выслушивать новые обвинения. К тому же он прав. Если быть полностью честной с собой, придется признать, что она приехала сюда, чтобы лечь с ним в постель. Только он не знал и никак не мог понять, почему она это сделала.

Стук повторился — Лауре не хотелось зря тратить время, но вежливость требовала, чтобы она ответила. Пройдя через гостиную, она помедлила, сооружая на лице вежливую маску, и отворила дверь.

Это был Джейк, и хоть на лице Лауры не отразилось ни одного из обуревавших ее чувств, она вдруг поняла, что с самого начала знала, кто стоит за дверью. К чему она не была готова, так это к тому, что Джейк потрудился надеть рубашку и брюки, приобретя вполне цивилизованный вид, хотя ступни его так и остались босыми.

— Прости меня, — просто сказал он, и, поскольку это было последним, что Лаура ожидала услышать, она на краткий миг онемела.

Затем, понимая, что нужно как-то отреагировать, она встряхнула головой.

— Простить? — спросила она сдавленным, ломким, тоненьким голосом. — За что?

— Вот за это, — мягко сказал Джейк, протягивая руку и стирая слезу с ее щеки. — За все. Сможешь?

Лаура смотрела на него, и ее глаза помимо ее воли наполнялись слезами.

— Я… я укладываюсь, — пробормотала она, оглянувшись на смежную комнату, в которой стоял чемодан с ее одеждой.

— А ты разложись, — хрипло посоветовал Джейк, сделав шаг вперед, так что ей пришлось отступить. — Я помогу.

Лаура не знала, что ей делать. Она переводила взгляд с Джейка на открытую дверь и обратно и наконец неуверенно сказала:

— Я… я не лягу с тобой в постель. Что бы ты ни говорил, я… я не хочу, чтобы мной пользовались.

— Это еще кто кем пользуется, — пробормотал Джейк, но вся издевка, наполнявшая его интонацию, явно предназначалась ему самому. Затем, словно этот пустой разговор исчерпал его терпение, Джейк потянулся к ней, и руки его, сомкнувшись на шее Лауры, лишили ее возможности отклониться. Рот Джейка отыскал рот Лауры, и голодное неистовство его поцелуя изгнало из ее головы все благоразумные мысли.

Он целовал ее так, словно хотел утолить всю боль и страдания. Жар и мучительность слов, которые он лепетал, словно пожирая ее губы, зажгли в теле Лауры теплое пламя, властное вторжение его языка вызвало ответный голод.

Забыв обо всех упованиях сохранить в присутствии Джейка спокойную сдержанность, Лаура обвила руками его узкую талию и с силой прижалась к нему. Вот чего она хочет, пронеслась в ее голове ясная мысль. Вот где она хочет быть. Если он всего лишь пользуется ею, пусть пользуется. Если он к собственной выгоде играет на ощущениях, которые только он способен пробудить в ее теле, значит, так и должно быть. Больше она сдерживаться не в силах. Боже милостивый, как она любит его!