Чувство времени (СИ)

Итак, чародеи Тура демонстрировали свои навыки, и это представление показалось Мастеру занимательным, но через мгновение пророкотал, заворочался Гуранатан, выбрасывая в небо уже не дымку, а клуб черного, густого дыма. Следом вверх ударил фонтан оранжевой лавы, плеснулся, будто вино из разбитой бутыли, потек по склону. Тот же мужчина, что разглядывал Бегущую, повернулся, посмотрел на взбунтовавшийся вулкан и укоризненно покачал головой, будто осуждая его безудержный пыл. В следующее мгновение рокот затих, а легкий ветер подхватил ядовитое облако пепла и отнес его в сторону воды. Мужчина, без сомнения, познал землю. Это его навыки удерживали песок и придавали им облик лошадей. А вот кто подтолкнул ветер, Мастер понять не успел, но это было совершенно не важно, потому что маг ощутил в полной мере свое превосходство. Он видел напряжение на лице мужчины и понимал, какого труда ему стоило сделанное.

Он мог бы посоветовать им беречь свои скудные запасы и пересесть на обычных лошадей, но не стал портить момент, тем более что вперед выступила женщина, одетая в тонкую тунику из зеленого шелка. Цвет был насыщенный и приятно смотрелся на ее смуглой, бархатистой коже, обласканной маслами, теплом и солнцем. Мастера заинтересовали тонкие узоры, подобные татуировкам и непохожие на них, будто влитые под кожу женщины. Эти узоры слабо светились изнутри мягким зеленоватым светом. Черные вьющиеся волосы были перекинуты через плечо. Кончики прядей перехватывались серебряными лентами с вшитыми в них зелеными и белыми камнями удивительной огранки, не уступающей по искусству лучшим ювелирным изделиям Форта. Что и говорить, на вулканических островах всегда встречается много драгоценных камней, и лишь ленивый не возьмется совершенствовать их и гранить.

Другие женщины так же привлекали внимание, черные волосы блестели на солнце подобно вороньему крылу, а фигуры были тонкими и изящными. Но обе они опустили головы, выражая почтение, и Мастер не мог разглядеть их лиц.

Мужчины смотрели прямо, как и подобает мужчинам, но, без сомнения, главной была та, что сейчас выступила вперед.

— Я — Лааль, пусть поступь твоя по землям моего острова, чужеземец, будет легче ветра, — сказал женщина сдержано. — Уже многие годы с материка на Тур не ходят корабли, а каждый внутренний корабль мне хорошо знаком. Водяные змеи не знают страха, и я не раз получала вести о бесславной гибели людей в жутких пастях этих тварей. Но ты, чужеземец, прошел и провел свой корабль. И мы, шестеро магов Тура, приветствуем тебя!

— Я — Мастер, передаю тебе приветствие от города Форта, что управляет материком, — едва заметно кривясь, сказал он.

«Шестеро магов? — хотел с сарказмом и пренебрежением спросить он. — Лишь жалкие колдунчики, почуявшие запах знаний».

Но вслух он сказал совсем иное:

— На моем корабле, — маг запнулся, поймав мимолетную улыбку на лице мужчины, чей обритый наголо череп блестел каплями пота. Сдержав гнев, Мастер глухо повторил: — На моей Бегущей, которую я три дня нес над волной, остались двое людей из экипажа и раненый маг. Я хочу, чтобы ему оказали все почести и подыскали лучшее место.

— Повозки и рабы уже в пути, — чересчур поспешно сказала Лааль, показывая, что знает, о чем хочет говорить дальше чужеземец. — Все, что везла Бегущая, будет тот час же разгружено, если так пожелает маг, а раненого отвезут в мой личный дом, где он обретет покой и лучший на острове уход. Тебе осталось решить, как поступить с… судном.

— Сжечь, — сказал Мастер без тени колебаний. Его жесткий голос заставил Лааль удивленно приподнять бровь. — Сожгите Бегущую в память о тех, чья нога уже никогда не ступит на берег. И пусть волны проглотят пепел.

— Пусть будет так, — хором ответили учителя Тура. Лааль обернулась, указала на мужчину, что унял Гуранатан:

— Это — Гевор, маг земли. Плодородием наших почв, процветанием и покоем людей мы обязаны ему. Что же, друзья мои, в путь?

Гевор глубоко кивнул и развернулся. От его движения песок тонкими лентами взметнулся в воздух, сплелся, сгустился в облака и обрел плотность. Учителя Школы один за другим вскочили на своих скакунов, а Мастеру стража подвела одного из своих коней — большая часть портовой стражи оставалась на берегу встречать повозки и рабов.

Мастер скрипнул зубами: в конечном итоге ему было все равно, на чем его доставят к месту, где он сможет отдохнуть и приступить к разъяснениям, но он очень четко ощутил то разделение, которое обозначили хозяева острова. Ничего, уже очень скоро они поймут, кто на самом деле должен здесь приказывать.

И все же Мастер не мог считать себя оскорбленным, на коне было расшитое золотой нитью седло из черного бархата, достойное царского седалища, и звенящая золотыми кольцами сбруя. Этот конь не был животным простого стражника, как Мастер подумал вначале.

Садясь в седло, маг не коснулся искусно выкованных стремян, украшенных цветами, поддернул повод, проявляя твердость по отношению к незнакомому животному, повернулся и посмотрел на по-прежнему замерших над бушпритом Марику и Алена.