Чужая

— Чувствую какой-то подвох, — шепчет возле моего уха Стас.

Я тихо смеюсь, ободряюще похлопывая его по руке на моём плече.

В итоге, Станислав Викторович подводит нас к огромному курятнику и останавливается.

— Итак, дети, вы все привыкли, что за вами ухаживают, убираются и заботятся. Настала ваша очередь позаботиться о ком-то другом.

Команда взрывается вскриками недоумения и негодования, но куратор поднимает руку, призывая всех к тишине:

— Если вы успели забыть, я напомню: вы здесь не на отдыхе. Ваша задача на эту неделю — этот курятник. Тишина! Да, вам предстоит каждый день приходить сюда, чтобы накормить и напоить кур. Предстоит содержать его в порядке и чистоте. И... собрать яиц больше, чем это сделают другие команды. Кто-нибудь из вас заметил сегодня на завтраке, что в глазунье желток насыщенного жёлтого цвета?

— Я ела омлет, — усмехнувшись, жму я плечами, потому что все поражённо молчат.

Рядом хмыкает Стас, а его взрослый тезка улыбается мне, кивая:

— Яйца домашних кур отличаются от яиц на птицефабрике. Да, вам приготовят из них, — ведёт он рукой в сторону курятника, — разнообразные, отменные блюда, но задумайтесь о том, что вы приложили к завтраку собственную руку — сами собирали эти яйца — и еда станет в сто крат вкусней. Уверяю вас.

Судя по лицам вокруг, ребята предпочли бы отрубить себе эту самую руку, чем прикладывать её к чему-либо.

Чёрт, такие они забавные, что хочется смеяться в голос.

— В амбаре вы найдёте рабочие комбинезоны, сапоги и прочие вспомогательные средства. Сено, которое вам нужно заметить, корм — тоже там. Советую ознакомиться с фронтом работ и равномерно распределить обязанности. Приступайте. Я буду недалеко, если у вас возникнут вопросы.

Куратор уходит, а команда номер семь продолжает стоять на месте.

— Я до последнего ждала, что это шутка, — морщится Оксана, делая несколько шагов ближе к вольеру, по которому гуляют куры.

Стас отпускает меня и оглядывается вокруг:

— Клянусь, в прошлый раз нас даже на экскурсию сюда не водили! Вот же засада.

— Эксплуатация детского труда, — весело замечает один из парней.

— «Золотой городок»? — улыбаюсь я. — Добро пожаловать в «Деревня-сити»!

— Точно! — хохочет Стас и ещё пара ребят.

— Хватит ржать, — обрывает всех Громов, направляясь к амбару. — Раньше начнём, раньше закончим.

Что вы, что вы...

В амбаре полно ребят из других команд, и они тоже не выглядят довольными. Как по мне — дело плёвое. Грязной работы я точно не боюсь, а тут всего-то почистить курятник. Вот если бы нам предложили убирать стойла...

Маленькой мне приходилось гостить в деревне у тёти в Алтайском крае. Коровы, свиньи, куры... Всё это мне знакомо, пусть и было давным-давно. Вот там настоящая, колоритная деревня. А здесь... Здесь и так всё убрано и ухожено. А сколько современных сподручных средств... Сказка! Тетя Галя даже не подумала бы дать мне респиратор, прежде чем отправить убирать навоз в стойле с Зорькой.

Что касается мажоров... Тот, кто придумал подобное наказание за их проступки, либо гений с хорошим чувством юмора, либо социопат, не терпящий разбалованных детей.

Переодевшись, мы возвращаемся к заверенному нам курятнику и входим внутрь. Как оказалось, далеко не все, а те, кто будут посмелей. А именно — я, Стас, Оксана и... Громов.

— А тут уютненько, — замечаю я, разглядывая «модное» убранство. — Если не обращать внимания на помёт.

— Вот ты им и займёшься, — неожиданно заявляет Громов. — Остальные девчонки соберут яйца, парни займутся сеном, водой и кормом.

— Я не против, — тут же с облегчением выдыхает Оксана.

— Я против! — возмущаюсь я и поворачиваюсь к Громову: — Кто, прости, тебя назначил главным?

Нет, я не белоручка, как успела заметить ранее, но я должна играть её роль. Да и его наглое заявление ужасно бесит. С чего это он решает, кому и что делать?!

— Кому-то его придётся убрать, так почему не тебе? — спрашивает он равнодушно.

— Например, потому что с ним лучше справишься ты сам? — скрещиваю я руки на груди.

— Уверен, лучше тебя с этим никто не справится.

— И откуда такая уверенность? — сужаю я глаза.

Парень усмехается, тоже скрещивает на груди руки, подходит ко мне почти вплотную и чуть наклоняется корпусом вперёд:

— Напомню, ты пришла в мою спальню, потому что очень переживала за командный счёт. Я же отношусь к делу несерьёзно. Других причин для моей уверенности нет, верно? Или...

— Верно! — заверяю я поспешно. — Я переживаю за командный счёт. Да.

— Метла в углу, — насмешливо бросает этот придурок и отходит.

Я-таки показываю средний палец ему в спину и под смех Стаса, который это видит, иду за метлой.

Первые минут сорок работа кипит: Окс с Таней собирают яйца, парни шныряют туда-сюда то с соломой, то с кормом, то с водой. Примечательно то, что Громов больше указывает, чем работает сам. Меня это невыносимо злит, но я каким-то образом чувствую, что нельзя нарываться. Что-то в его взгляде, когда мы спорили в самом начале, меня смутило. Словно он говорил совсем не то, что думал на самом деле. Словно он... Да нет, глупости.