Чужая душа

– Кое-что имеется, – проговорила я. – У меня есть немало данных для того, чтобы определить причину смерти Куценко. Так вот, его ликвидировали как свидетеля, могущего о чем-то – или о ком-то! – проболтаться.

Вот тут Ксения шевельнулась и побледнела. Я же спокойно продолжала:

– Полагаю, что Куценко мог знать имя настоящего убийцы. Не исключено, что он даже сам состоял с ним, или с ними, в сделке и прикрывал их, стоя на лестничной клетке, в то время как убийца делал свое дело в квартире Таннер. В это время Алексей Ельцов давно уже был дома, и Куценко мог знать и об этом, не так ли? Далее. Я полагаю, что убийца не мог сам войти в квартиру. Он или хорошо знаком с Таннер, что я вполне допускаю, или был впущен в квартиру еще одним лицом, которое вполне заинтересовано в смерти Татьяны Оттобальдовны.

Я сделала длительную паузу и наконец эффектно произнесла имя пособника убийцы:

– И я считаю, что эта наводчица – не кто иная, как домоправительница Таннер. Ищеева, Римма Маратовна, кстати, близкая подруга покойной. И, кстати же, тетушка Куценко, хотя она всегда открещивалась от этого родства.

На этот раз я наблюдала за своей собеседницей более чем внимательно.

…Кристалинская затушила сигарету и долго смотрела в стену. Ее глаза были широко раскрыты. Я подумала, что еще не довела ее до кондиции и всегда есть возможность продолжить. Ну что ж… продолжим. Всегда есть возможность не останавливаться на достигнутом.

– Я была у нее недавно и едва унесла ноги. А могла бы и вперед ногами. Она умеет метать предметы, как древнегреческий дискобол, и травит собаками, как патриции рабов. Чудесная такая собака по кличке Бим, кажется, вы с Алексеем ей эту собаку и подарили. Разумеется, Ищеева не собственноручно убрала Таннер. Скорее всего она просто впустила убийцу в квартиру. Тот сделал свое дело и ушел.

– Вы думаете, исполнителем мог быть Георгий? Я имею в виду Куценко, – произнесла Ксения. – А эта Ищеева – заказчиком? Не смешите меня, Мария. Это несерьезно. Откуда у них оружие, откуда у них такая дерзость? Да никогда. Нет, нет, – она покачала головой, – я этому не верю. Нет. Это решительно невозможно. К тому же… если бы Куценко убил Таннер, он бы выдал себя при разговоре со мной. Я таких, как он, вижу насквозь.

– Вы – экстрасенс? – с чуть прорвавшейся в голосе насмешкой выговорила я.

– Почти.

– Ну да. Вы вольны мне не верить, конечно. Особенно не верить тому, что я скажу далее. Есть версия, что к убийству Таннер и к убийству Куценко причастен некто Туманов Владимир Сергеевич, ваш старый знакомый, Ксения. Кстати, вы его упоминали в нашу первую встречу. Я говорю о вашем первом муже.

Голос Ксении не дрогнул:

– Вы полагаете, что можете заявлять такое бездоказательно, не так ли, Мария?

– Нет, доказательная база есть, но не в таком виде, чтобы я сейчас вам излагала подробности, – ответила я. – Просто я хочу доказать, что Ельцов непричастен к смерти Таннер. И вы смогли бы мне помочь. У меня к вам просьба.

– Я слушаю, – спокойно проговорила Ксения.

– Вы хорошо знакомы с Тумановым, – произнесла я. – Речь пойдет о нем. Вы могли бы свести нас для короткого разговора? Но, если вы почему-либо не можете…

Она на несколько секунд задумалась. Когда же заговорила, голос звучал чуть надтреснуто:

– Вы точно уверены, Мария, что хотите этого? Но, если это так, я могу устроить встречу. Наверно… Но хотите мое личное мнение? Или вы мне не доверяете?

Как она тонко почувствовала мое недоверие. А ведь я так старалась его не выказывать.

– Почему же не доверяю? Говорите.

– Зря вы его подозреваете, Туманова. Я не думаю, что Владимир ввязался бы в такое грязное дело. Тем более в дело, касающееся меня. Более того, скажу начистоту: время беспредела прошло, так что вряд ли он станет связываться с мокрухой. Нет… вряд ли. Но если у вас есть гипотеза, которая может помочь Алексею, то… конечно, я готова.

Она играла великолепно. Если только играла, а не говорила искренне. Если откровенно, я не знала, о чем еще спросить ее. Я даже было решилась на отчаянный шаг – заявить, что подозреваю и ее, Кристалинскую, хотела выложить сведения, полученные через пресловутый Родионовский мониторинг, о двадцати пяти тысячах долларов, но в последний момент одумалась.

Нет. Еще не пришла пора выкладывать все карты. Еще есть время, как говорил Билли Бонс за секунду до того, как умереть от злоупотребления ромом.

Я отвернулась от Кристалинской и сделала вид, что должна поправить макияж.

– Насчет Владимира договорились, – сказала Ксения, – устрою вам встречу. Правда, я не распоряжаюсь его личным графиком, как вы сами понимаете, но все-таки мы с ним, так сказать, не чужие… так что, быть может, он выкроит для вас полчаса в самое ближайшее время.

– Благодарю. Ну что же, мне пора. А вот вы, верно, уже никуда не спешите? Встреча была назначена с Куценко?

Ксения не ответила. А когда заговорила, то ее слова прозвучали совершенно неожиданно:

– Да, кстати. Мария, хотите совет?

– Я слушаю.

– Вам опасно встречаться с Тумановым. Если уж так надо, то пусть с ним встретится Родион Потапович.

– А почему не я?