Чужая душа - потемки (СИ)

   Видя, как он вскинулся, поспешно примирительно подняла руки, пресекая возражения. Снова улыбнулась и заверила, что больше него никогда и ни за что заработать не смогу, а вот помогать смогу. Заодно и на учёбе дочки сэкономим. Да и самому должно быть приятно: жена не бездарь, а светскую беседу поддержать может, не стыдно друзьям показать.

   - Мне и сейчас не стыдно, просто дурость всё это. У тебя есть семья, твоё место дома - а ты упорно пытаешься играть чужую роль. Так что, - Хендрик поднялся и торжествующе глянул на меня, - я сейчас же иду к твоему декану забирать документы.

   - В суд их заодно занеси, - равнодушно пожала плечами и отвернулась.

   Муж ожидал бурных протестов - а получил незапланированный спокойный ответ.

   - Зачем в суд? - недоумённо переспросил он.

   - Развожусь я с тобой.

   Хендрик застыл с открытым ртом. Бедняга не знал, что ответить, и стоял, хлопая глазами, как рыба. Я же игнорировала буравящий меня взгляд, поправляла одеяльце Марице.

   Интересно, сколько продержится?

   Заметив свёрток на столике рядом с кроватью, аккуратно потянулась к нему и перетащила к себе. Яблоки. И записка от Светаны и Лаэрта. Их ко мне не пустили, но разрешили передать фрукты.

   С удовольствием надкусила одно из яблок и принялась жевать. Признаться, не отказалась бы поесть, но, видимо, рожениц морят голодом.

   - Хендрик, будь добр, передай мне книгу. Не знаю, куда они её запихнули... В синем переплёте такая, по истории магии. Я последний абзац не дочитала.

   Муж машинально встал, направился к полочке в углу, но на полдороге замер, развернулся и, скрестив руки на груди, потребовал:

   - Скажи, что пошутила.

   - Неа. Нам обоим будет лучше. Тебе - с новой женой на кухне, мне - тут, с Марицей. Я Марицей дочку назвала, надеюсь, ты не против?

   Хендрик закусил губу и нахмурился. Смотрел нарочито мимо меня, чтобы показать: не больно-то ты мне нужна. Право, даже интересно стало, что он ответит? Вдруг скажет: 'Дорогая, рад, что ты сама это предложила, я сам хотел'? Обидно и горько, но зато не потрачу долгие годы на брак с человеком, которому не нужна.

   Главное, не показывать, что меня это волнует, потому что иначе вернусь к двум 'д' и одному 'м' и носа даже в книги мужа не суну: не даст. Так что безразличие и ещё раз безразличие.

   - Сдаюсь, - наконец процедил Хендрик. - Уговорила.

   И тут же мстительно добавил:

   - Всё равно ты первую сессию провалишь.

   И не надейся, я усердно занималась. То, что за последние дни пропустила, Светана расскажет. Лаэрта в помощники возьму: он больше нас троих в науках понимает. Главное, чтобы лекарь не запретил, велев спать, есть и кормить малютку.

   Бегло набросала в голове план действий: неделю лежу, набираюсь сил, вожусь с дочкой, потом перебираюсь к себе. Выпрошу разрешение у декана бывать на занятиях вместе с ребёнком. Заодно преподаватели снисходительнее станут: в этом и мужчины, и женщины солидарны.

   Недосып? Прорвёмся! Если дочка раскричится, спущусь вниз и, укачивая, позанимаюсь. Затычки в уши - великое дело, а зубрить можно и стоя. Вот и не пропадёт время зря. Наберу книг в библиотеке... Библиотека! Воистину, прав твой муж - ты идиотка. Вот куда мне следует устроиться работать. Там и знания пополню, и деньги заработаю. Да и Марица рядом и под присмотром. Решено: после сессии, если я её сдам, напрошусь помощницей. А от помощницы библиотекаря до какого-то магического факультета недалеко. С чего вдруг? Да потому, что книги все берут, магистры тоже. Всё время у них на глазах, умная, начитанная... Словом, легче уломать читателя, чем преподавателя.

   Муж иначе воспринял мою задумчивость, приписав её разумности своих доводов в переоценке сил. Я не стала разубеждать, с готовностью обняла и поцеловала, пообещав беречь себя и завтра же не рваться за учебную скамью. Мы мило поболтали о моей жизни в Вышграде и его в нашем городке. Разумеется, о покушении на ректора я и сейчас умолчала.

   Хендрик сказал, что поживёт в столице до января, и даже готов присмотреть за малышкой, пока 'её мать позориться перед магами'. Что ж, ещё один стимул сдать всё на хорошие отметки.

   Поблагодарила супруга и с готовностью надавала заданий. Гардероб теперь - кур смешить, хочу что-то новое и элегантное. И туфли. И тёплый плащ с пелериной.

   Марицу тоже одеть нужно: девочка всё-таки.

   Словом, завертелась жизнь. И колесо я поверну в свою сторону.

   Да, как всё просто было в мечтах! И как трудно на самом деле. Но я не показывала виду, помня о том, что путь вперёд не усеян розами. Иногда валилась с ног, но всё равно продолжала зубрить.

   Марица изрядно помогала увеличить продолжительность занятий плачем. Я частенько мерила шагами прихожую-холл и нараспев, будто колыбельную, повторяла родословную королей Златории. К утру делала это, не задумываясь - очень спать хотелось. Кажется, даже во сне видела лица с литографий.

   Несколько часов сна, кормление неуёмного глазёныша, излучавшего счастье и здоровье, - и на занятия. Спихивала дочку мужу, всучала рожок с молоком и ползла на занятия. Залезала к нам со Светаной на 'горизонт' и нагло отсыпалась, благо важные лекции начинались ближе к полудню.