Чужая душа - потёмки (СИ)

Почему-то все магички в Златории носили такие оскорбительные прозвища — видимо, давали их обиженные мужчины. А что, на кривой козе не объедешь, баба сильная, умная, на кухне не сидит, детей не рожает, поэтому надо на место поставить. Что там у нас? Прыщ вскочил на подбородке? Всё, вписан в историю. Даже вбит гвоздями.

К чему я Ядвигу помянула? Да к тому, что её-то так не мучили. Наколдовала что-то — и всё, принята в Академию. Флюгер превратился в петуха, закукарекал и прицельно обгадил злостного врага ректора? Всё, дипломированный специалист широкого профиля.

За размышлениями о прелестях учёбы прежних времён не заметила, как начертила нечто, напоминающее траекторию. Преподаватель уже придирчиво её рассматривал, спросил, где какая-то точка. Я наугад ткнула пальцем. Странно, попала. И вопросы кончились. Вдвойне странно. Бесплатный балаган в лице нерадивого ученика — лучшее развлечение учителя.

— Что же вам поставить, госпожа Выжга? — преподаватель потёр переносицу и задумался. — Что такое скорость, знаете?

— Знаю. — Чистая правда, между прочим. — Сказать?

— Нет, спасибо, по глазам вижу. Шесть или семь, вот в чём вопрос? Эх вы, некромантка, и о магии крови ничего не знающая! Из Академии, да?

Оказалось, что к Академии все местные питают слабость, только разного характера. Наш преподаватель полагал, что к вышградским студентам следует проявлять снисхождение. Разубеждать не стала, радостно забрала свою 'семёрку' и поспешила уйти, чтобы не передумал.

Подумать только, я сдала! Светана от зависти лопнет.

С успешной сдачей экзамена меня поздравил только Магнус. Он искренне обрадовался, обнял и предложил отпраздновать столь радостное событие. Пришлось охладить его пыл, напомнив о существовании Марицы и грядущем последнем экзамене.

— Агния, у тебя вечно отговорки! — нахмурился некромант. — Можно подумать, дочь не с кем оставить! Да даже если не с кем, то попроси магистра Ксержика силовую сеть раскинуть — и всё, ноль проблем.

— Марица — живое существо, между прочим, — опёрлась рукой ему в грудь и восстановила дистанцию между нами. — Она есть, пить хочет, штанишки ей менять нужно, да и страшно одной. И так дочь вечно с чужими сидит…

— А ты сюда её принеси, — подмигнул Магнус. — И она на виду, и ты со мной.

Стоп, это что ещё за 'ты со мной'? Мы же, кажется, выяснили, что за ручку при луне с ним ходить не буду, никаких отношений, кроме дружбы. А некромант, видимо, решил, что сумеет обаять. Настырный!

Напомнила, что у него ещё экзамены — Магнус отмахнулся. Самоуверенный некромант полагал, что легко сдаст практику.

Не удержавшись, хихикнув, поинтересовалась, не отправит ли Ксержик рыть могилку, на что получила обескураживающий ответ:

— Он сам её разрыл, а я ассистировал.

Т-а-а-ак, значит пальчики свежие?! Мама родная, какую же дрянь Алоис таскает в дом? В жизни больше в кабинет его не сунусь пыль протереть! Я и так осторожно, по верхам, а теперь…

— А зачем ему могила? — задала резонный вопрос.

— Придёшь ко мне — узнаешь, — подмигнул Магнус. — Давай, устраивай дочурку, а я за выпивкой сгоняю. Тут ребята эльфийский самогон достали.

Вздохнув, приняла визит к некроманту как неизбежную данность. Только Марицу в Студенческий дом взять не решусь: напугают всякими привидениями, зомби и прочей гадостью. Так что опять нам к ведьмам…

Дочка пока у Маргариты сидела: та обращаться с детьми тренировалась и попутно проверяла экзаменационные ведомости. Нянька из ректора была как из Алоиса, но тот и вовсе ругался, когда я пыталась оставить ему внучку. На руки ни разу не взял, вся забота ограничивалась заклинаниями, чтобы не уползла, не взяла. Маргарита, конечно, тоже не сюсюкалась, но хотя бы разговаривала с ребёнком, чем-то поиграть давала. Но у неё через полчаса четверогодники, так что пора забирать Марицу.

Дочку застала посреди маргариток: она жевала лепестки. Ректора это ничуть не волновало: поставила сеть, и довольно.

Маргарита, хмурясь, сидела за столом и что-то яростно чиркала.

— Агния, окно открой: мне душно, — не поднимая головы, с порога попросила она.

Я проигнорировала просьбу: простудится. И Марицу застудит. А духота мнимая, из-за беременности.

Животик, небольшой ещё, Маргарита прятала под платьями и юбками с завышенной талией, передвигалась так же быстро, порывисто и решительно, как раньше.

— Теперь все меня игнорируют? — она вопросительно подняла брови. — Хорошо, до паралича мне ещё полгода, сама сделаю.

— А почему паралича? — осторожно поинтересовалась я, забирая Марицу. Хотя, признаться, последние недели беременности сама провалялась в лазарете. Параличом бы я это не назвала, хотя без посторонней помощи в некоторых случаях было не обойтись.

— А как ещё назвать огроменный живот с двойней, с которым из дома не высунешься? Прощай, подвижность, колдовство, прощай, Школа, верховая езда. И, здравствуй, неуклюжесть, зависимость от Алоиса, садик, вечерние прогулки, вышивание и сидение на кухне. Ужас! — передёрнула плечами Маргарита. — Тебе-то что, ты и до этого тем же занималась, а мне-то каково? Совсем беспомощной и ненужной стану.