Чужая гостья

Лестница сливалась перед глазами, координация движений внезапно нарушилась, ей казалось, что она может в любую минуту сверзиться. Юра придержал ее под локоть, они вошли в столовую, и в голове у Анечки вновь толчками забилась горячая, жгучая кровь. Она оглядела зал, некоторые из присутствующих уже держали в руках наполненные рюмки, раздавались шутки, кто-то кого-то похлопывал по плечу, кто-то с кем-то целовался. Марьяны еще не было. «В конце концов, что на меня нашло? Разве один только Руслан избрался в городскую думу? Там почти все депутаты – мужчины, всего три или четыре женщины получили мандаты. И почему меня так резануло про Маврикий? Он что, один во всем мире знает про этот остров? Я просто истосковалась по нему и схожу с ума. Просто слишком сильно влюбилась, и мне кругом мерещатся какие-то ужасы. Но почему он не звонит? Почему не включает телефон, не дает себя поздравить?..» В эту минуту дверь в столовую распахнулась и появилась новая компания участников банкета. Все прошлое руководство областной думы обеспечило себе новые мандаты, в зал вошли вчерашний председатель, самые влиятельные из депутатов, судя по блеску в глазах, уже начавшие отмечать победу. Была среди них и Марьяна Карелина, великолепная в своем элегантном черном наряде. Ее держал под руку высокий брюнет в темно-синем пиджаке. Это был Руслан Малышев.

Боль в левом виске стала нестерпимой, и каким-то краем сознания Анечка подумала, что сейчас с ней случится инсульт. Дыхание стало мелким, поверхностным, воздух не проникал в легкие, голова закружилась. Анечка неотрывно следила взглядом за Русланом, ждала, что сейчас он повернется к ней, увидит ее, и чары рассеются. Похоже, он действительно ее увидел, скользнул быстрым поверхностным взглядом, не поздоровался, ничем не выдал, что знаком с ней. А когда расселись за столы, расположился вместе с Марьяной на максимальном удалении. Анечка за стол сесть так и не смогла, ее затошнило, перед глазами поплыли мушки. Она выбежала в коридор, понеслась к лестнице, в какой-то момент потеряла координацию, грохнулась на пол.

– Вроде только начали, а ты уже на полу, – неодобрительно заметил постовой полицейский.

Присмотрелся, понял, что человеку плохо, бросился к девушке, пытавшейся подняться на ноги.

– Что случилось? Чем помочь? – участливо спросил он.

– Вызови лифт на третий этаж, помоги дойти, – попросила Анечка.

– Может, тебе «Скорую» вызвать? – предложил служивый.

– Не надо, это давление, я справлюсь.

– Вообще-то давление – это опасно, – заметил он. – Такая молодая, а уже давление…

Он помог ей добраться до кабинета, одеться, вызвать такси. Анечка дошла до машины, назвала адрес и всю дорогу смотрела на мелькающие за окном улицы ничего не видящим взглядом. Потом расплатилась с водителем, поднялась к себе в квартиру, скинула обувь и пальто. Рыдания, которые она до сих пор каким-то чудом сдерживала, вдруг отказались выходить наружу. Крушить мебель и бить посуду не было сил. Анечка посидела так минуту-другую и снова стала одеваться. Она спустилась в ближайший супермаркет, купила самой простецкой водки (не праздник, отмечать нечего), нехитрой закуски и побрела домой. После водки слезы нашли наконец-то дорожку на выход, и она проплакала до середины ночи, пока алкоголь не свалил ее с ног.