Чужая — я (СИ)

Отца нет достаточно долго, чтобы я успела расстроиться. Да, я понимаю, что вроде как его подвела, но поговорить со мной ему придется! Я уже делаю шаг к двери кабинета, как вдруг телефон в моих руках оживает, и я вижу на экране имя Айрис. Клянусь, еще в большем восторге я была бы только позвони мне сейчас Норт…

— Да? — хрипло от смятения спрашиваю я в трубку.

— Тиффани, — ахают на другом конце провода высоким голоском. — Мне написала Александра, что ты пришла в кафе. Я… я даже не знаю, что сказать. Я сегодня повезла Дафну к своей маме, а завтра возвращаюсь в Бостон. Встреться со мной!

Это звучит почти как возмущенный приказ, и я помимо воли улыбаюсь, чувствуя, как по щекам бегут слезы. Я безумно счастлива услышать искреннюю радость хоть одного человека от того, что я еще здесь, в этом мире.

Именно этот момент отец выбирает, чтобы выйти из кабинета.

— Тифф… — начинает он и замирает истуканом. Ну вот так, я настолько не плакса, что, увидев меня в слезах, отец теряется.

— Конечно, — выдыхаю я в трубку. — Где? Когда?

Спорю, мама сделает все, чтобы не пустить меня в Бостон. И папа, вероятно, тоже, но я худая и ловкая: в форточку, если понадобится, вылезу, а там клен под моими окнами. Странно, что с маминой подачи его еще не спилили. Или таким образом я еще не удирала?

— Не сейчас, — бросаю я папе и убегаю наверх приводить в порядок себя и мысли.

Не стоит начинать важные переговоры со слезами на глазах и в растрепанных чувствах.

Я убегаю из дома на рассвете. Выхожу, что приятно, через парадную дверь, а не через форточку. Но, как несложно догадаться, переговоры зашли в тупик и отпускать меня никто не собирался. Мама настаивала на осмотре местного психотерапевта, снова пела, что со следующего семестра мое обучение никто не оплатит — а значит, все старания впустую. Папа настаивал на том, что выходить замуж за Фейрстаха — идиотское решение. 

Да я согласна, пап, но ведь это ты решил, что я обручена!

Едва поняв, что дело дрянь, я сменила тактику. Накричала на родителей, сделала вид, что подавлена, не вышла на ужин. Лежала бревном под одеялом, пока папа виновато бормотал что-то в дверях о том, что так будет лучше, а мама сытой кошкой прогуливалась по коридору за его спиной. Не знаю, на что они надеялись, но утром я оставила на столе цветок и ушла. Я не пропущу встречу с Айрис, даже если придется преодолеть расстояние до Бостона пешком.

Но жертвенности не требуется, ведь есть автобус, в котором я, измученная последними событиями, отключаюсь. Просыпаюсь только в городе и понимаю, что, если бы меня задумали убить вот тут и сейчас, я уже была бы мертва. Усталость последних недель заставила меня растерять последнюю осторожность.

Стоит мне появиться на пороге квартиры Джейдена, как из ниоткуда выскакивает Надин с табуреткой в руках. Явно в целях самообороны.

— А, это ты, — буркнув, говорит она. — Думала, ты уже за решеткой.

— И тебе доброе утро, Надин.

Я улыбаюсь, причем все шире. Никогда бы не подумала, что буду радоваться этой озлобленной девушке. Но ведь то, что я ее лицезрею, означает, что я все еще в Бостоне.

— Ты пропустила свою очередь на готовку. Можешь взять мои продукты, потом купишь собственные. С тебя завтрак.

Как бы то ни было, у родителей этого адреса нет. И вообще мое место обитания известно только Стефану, а значит, четыре звезды минимум.

Айрис нет среди моих друзей в фэйсбуке, в WhatsApp ее фотографии тоже нет. Стоя в толпе людей около фонтана, среди которых преимущественно студенты, я чувствую свою уязвимость на двести процентов из ста. Я ведь даже не знаю, кого жду. Взгляд мечется между собравшимися, но ни одной одинокой девушки не находит. Или мне следует искать девушку с ребенком?

— Тиффани! — раздается радостный оклик.

Я оборачиваюсь и вижу маленькую блондинку в неброской одежде. Она лучится радостью, и мне становится неожиданно тепло от этого зрелища. Айрис похожа на крошечную птичку, я бы не дала ей и восемнадцати, но это никак не может быть правдой. Не смущаясь моей потерянной памятью, девушка крепко меня обнимает, и в этом отсутствии колебаний я вижу взрослость, которой не нашла в лице.

— Александра сказала, что ты ничего не помнишь, — с порога заявляет Айрис. — Я предлагаю взять по молочному коктейлю, а потом поговорить.