Чужая игра

Ну, повезло мне связаться с ура-патриотами! Хорошо хоть, не предлагают надеть казацкие шаровары и нацепить медальки, вырезанные из консервной банки…

— Любыми средствами?

— Если понадобится — да, — резко ответил Виктор Егорович. — Слишком многое поставлено на карту, чтобы миндальничать. Еще есть вопросы?

— Пока нет.

Какие могут быть вопросы у приговоренного к вышке? Разве что последнее желание. Например, выпить еще рюмку коньяка.

Кстати, хорошие и, главное, дорогие напитки пьете, господа-товарищи…

Я молча, не спрашивая согласия, налил себе полную рюмку и выпил в полной тишине. Мои собеседники сделали вид, что не заметили нарушения субординации.

И на том спасибо…

— Вы согласны работать с нами? — требовательно спросил Виктор Егорович.

— Куда денешься… — ответил я.

И подумал: чудак-человек, зачем спрашиваешь?

Я всего лишь винтик в большом механизме. Который легко при необходимости заменить другим.

— Ответ обнадеживает. Если честно, иного я и не ждал — ваше личное дело мы изучили от корки до корки. Вы настоящий профессионал. Лучшего в вашем управлении мы найти не смогли.

— Спасибо на добром слове.

Наверное, Виктор Егорович все-таки уловил в моих словах горькую иронию. Он посмотрел на меня своим гипнотическим взглядом, пожевал губами, а затем решительно сказал:

— Ладно, исторический и технический экскурс закончены, приступаем к увязке пунктов плана оперативных мероприятий. Ведерников, я сейчас познакомлю вас с нашими сотрудниками, которые будут отвечать за вашу безопасность. Естественно, помимо других обязанностей.

Виктор Егорович включил селектор:

— Капитан! Офицеров, ожидающих в дежурке, — ко мне.

Спустя две-три минуты в комнату вошли два парня.

Один из них был высокий, худой и жилистый. Несмотря на рост и внешнюю неуклюжесть, двигался он легко и грациозно — как сильно отощавшая пантера.

Второй, ростом не ниже первого, со смешливым выражением на резко очерченном грубоватом лице, обладал удивительно мощной и в то же время гибкой фигурой и пудовыми кулачищами с грубыми мозолями на костяшках.

— Здравия желаю, товарищ полковник! — браво рявкнул второй.

Но во фрунт не стал, держался вольно и раскованно.

— Здравствуй, Волкодав, — поморщился Виктор Егорович. — И ради бога, не ори. Ты не на параде.

— Понял. Не повторится.

— Знакомься, это ваш «объект» — майор Ведерников.

— Наше вам, — небрежно бросил Волкодав и сел.

При этом он успел окинуть меня оценивающим взглядом с головы до ног.

— Это Акула, — показал Волкодав на своего напарника. — Хороший, воспитанный мальчик. — Он ухмыльнулся. — Да садись ты… не торчи столбом, — сказал он Акуле.

— Полковник Латышев, начальник местного УБОП, — представил моего шефа Виктор Егорович и добавил: — Питон…

— Питон? — В голосе Волкодава послышалось удивление. — Вот это встреча… Наслышан… Здравствуйте, товарищ полковник.

Они обменялись крепкими рукопожатиями.

Во взгляде Волкодава сквозило нескрываемое уважение. Похоже, Латышев в их системе был не последним человеком.

И еще я заметил один необъяснимый факт.

Когда Волкодав наконец присмотрелся ко мне, я заметил, что он сильно удивился. У меня создалось такое впечатление, что Волкодав меня знает.

Но откуда? Ведь мы прежде никогда не встречались…

Никогда?

Киллер

Меня на время приставили в качестве личного телохранителя к дочери Наума Борисовича, взбалмошному симпатичному существу девятнадцати лет.

Звали это существо Лилия.

Но если это, судя по имени, и был цветок, то из тех, что растут в джунглях и пожирают зазевавшуюся живность.

Конечно же меня на столь «важный» пост воткнул этот сукин сын, кореец Чон.

Лилия закончила обучение в американском колледже и решила немного отдохнуть на родине перед следующим образовательным этапом в жизни.

Она была дочерью Витаускаса от первого брака с литовкой. Папаша ей ни в чем не отказывал, но воспитанием не занимался.

Мать Лилии эмигрировала куда-то в Европу с новым мужем и общалась с дочерью эпизодически. Наум Борисович купил Лилии трехкомнатную квартиру в центре города, по-царски обставил, подарил ей к совершеннолетию «мерседес» и снабжал карманными деньгами.

На этом его участие в жизни и воспитании дочери заканчивалось. Если не считать прикрепленного к ней телохранителя из числа охранников банка.

Этот «цветочек» слыл пожирателем телохранителей. Я был у нее уже четвертым по счету.

Первый сбежал сам. Естественно, из банка его уволили. Наверное, это был умный парень — он просто решил не искушать судьбу.

Второй оказался придурком — он имел неосторожность приударить за Лилией. Которая его на этот «подвиг» и спровоцировала.

Финал любовной истории был печальным. Парня измочалили до полусмерти по приказу Чона свои же товарищи, и теперь он ходил на костылях и влачил нищенское существование.

Третий, мой предшественник, оказался хитрее всех. Не выдержав назойливых приставаний «цветочка», он слег в больницу.

Его оперировали — что-то там вырезали, скорее всего, аппендикс, хотя он его и не беспокоил, — и теперь хитрец блаженствовал, получив длительный оплачиваемый отпуск и приличную страховку.